В это самое время на полянке снова все изменилось. Перед девочкой вырос высокий воин, сияющий белым светом, с огненным мечом за спиной. Шиней смотрела на него во все глаза, боясь пошевелиться от ужаса. Воин улыбнулся ей и что-то сказал успокаивающе, девочка тоже улыбнулась в ответ. Он наклонился к ней, коснулся длинными пальцами ее лба, будто благословляя, и исчез, как не было. Девочка сонно потерла глаза и свернулась калачиком прямо на полянке, крепко уснув.

Затем был приход людей. Зак видел огромные Врата, сияющие неземным светом, и из них выходили люди. Тысячи, десятки тысяч людей. Рофам определила их племенам наделы на Востоке и Юге – самых необжитых краях материка, ведь весь Север был заселен племенами орков и гномов, на Западе процветали эльфы, а в летающих городах жили архоуны. Вот только народ Хасса-Роха оказался весьма строптивого нрава, из-за чего вскоре произошла и первая ссора супругов.

– Приструни их, – сердилась она, – если они развяжут войну с западными племенами…

– Ты дала им бесплодные пустоши, – пожал плечами мужчина, – земля там не родит, и им негде пасти скот. Какого еще исхода ты ожидала?

– Например, смирения! – рявкнула она в ответ. – Я определила границы твоего государства, и не людям менять их!

– Почему бы тебе не сделать эти земли более пригодными для жизни? – поинтересовался Хасса-Рох. – Это решило бы многие проблемы.

– Не смей мне указывать! – взвилась она, сжав кулаки. – Если они не хотят жить в пустыне, то, так и быть, пусть их истребят архоуны или гномы! Если ты такой близорукий!

Высказав это, она исчезла, оставив его одного. Хасса-Рох поморщился и поднялся из-за стола в своей лаборатории. Нужно было решить эту проблему. Но вразумить и переубедить старейшин своего народа он оказался не в силах. И люди потерпели унизительное поражение в войне с архоунами, которым стали служить как рабы. Но стерпеть этого маг не мог.

На этот раз уже сам он отправился к Рофам.

– Мои люди не рабы, – кипя от злости, сказал он, – останови это! Твои выкормыши вторглись на их земли!

– Ты сам знал, что так будет, – равнодушно пожала плечами богиня, – и я тебя предупреждала. Надо было держать своих выкормышей на поводке покороче. Их погубила их же зависть.

– Ну не убивать же мне их теперь за это, – пробормотал мужчина.

Рофам хмыкнула и ответила:

– Для острастки мог бы разок. Теперь ты все-таки божество для них, как и для моих народов.

– Я все еще человек, – покачал он головой, – и если для того, чтобы они мне подчинились, нужно убивать, то лучше я им и останусь.

– Ты попытался сбежать от этого в своем мире, – напомнила богиня, – теперь пытаешься здесь. Но имей в виду, Хас, это твой народ, не мой. Если они вынудят меня, я истреблю их с лица моего мира. Архоуны – высшая раса, если это тебя утешит, то им служат и все остальные. Я ослаблю повинность людей, но… Их рабство продлится ровно до того момента, пока они не поумнеют и не смирят свою гордыню.