Прист нашелся у входа в склад – в оранжевой куртке с капюшоном, с новой парой наушников на шее и рюкзаком у ног. Алара стояла рядом с Димитрием; черные линии вокруг ее глаз напоминали боевую раскраску.

Димитрий и Габриэль негромко разговаривали, и между губами Димитрия подпрыгивала сигарета.

– Я не могу остаться, – отрезал Прист.

Я кивнула, сердце сжалось от боли.

– Я должна была рассказать тебе.

– Ты уже говорила это. – Он смотрел мимо меня. – Что сделано, то сделано. Ничего не вернуть.

– Иногда движение вперед изменяет то, что осталось позади.

Прист переступил с ноги на ногу, избегая моего взгляда:

– Может быть. Не знаю.

Я не выдержала и обняла его:

– Я знаю.

Он неохотно ответил на объятие.

– Береги себя, – сказала я, отпуская.

Димитрий и Алара подошли сзади вместе с Лукасом, Элль и моим отцом в кильватере. К чести отца надо заметить, что он держался поодаль. Я не готова простить его, но он пятый член Легиона, а значит останется с нами, нравится мне это или нет.

Алара обняла одновременно и меня, и Элль:

– Не скучайте и не бездельничайте без меня.

Я кивнула, Элль фыркнула. Алара отступила назад, хитрая улыбка затаилась в уголках ее губ.

– А что, грустно видеть, как я уезжаю?

Элль неопределенно взмахнула рукой: