— Да? Обоими? Это я молодец, только не помню ничего. Вернее, помню, но говорить при ней не хотелось. — Леня прошелся по холлу. — А ничего ты устроился. Водочку в холодильник положи. В морозилочку. Здесь у нас что? — Он открыл дверь в ванную. — Ба-а-а, джакузи! Игорек, мы будем сидеть в джакузи, нас будет овевать прохладная пузырчатая вода, а мы будем пить водку и…

— Джакузи я принимаю только с женщинами.

— Никита Сергеевич Хрущев в свое время сказал, что все художники — педерасты, значит так тому и быть!

— Леня, тебе руки поломали или мозги отбили?

— Шучу я, шучу. А где мы работаем? — Шестоперов прошел в спальню. — Здесь? — он указал на кровать. — Высший класс! Я бы даже перекуры не делал при таком качественном рабочем месте.

— Что-то у тебя сегодня игривое настроение, — заметил Корсаков.

— Прощальная гастроль, — пояснил Шестоперов, подходя к мольберту. — Завтра вечерней лошадью я отбываю к берегам туманного Альбиона, сиречь — в Лондон.

— Лошадью к берегам… это да…

— Импресарио задолбал, понимаешь, — Леня откинул тряпку, закрывающую картину, — требует новые работы, а у меня с гулькин… — он замолчал, задумчиво потер подбородок загипсованной рукой.

Корсаков встал рядом. Шестоперов смотрел на картину нахмурившись, будто вспоминая что-то. Он взял со стола несколько эскизов, перебрал их, задержался на рисунке с Хельгрой.

— Что-то меня на фэнтези потянуло, — сказал Корсаков.

— Да? Там тяжело пробиться — Варгас, Ройо, Сараяма, Валледжо и еще сотни три-четыре эту жилу разрабатывают. Я пробовал: дохлый номер, — Леня отложил эскизы. — Старичок, а ты мне лапшу не вешаешь? Вроде бы я видел подобный пейзаж. Может, заказ на копию получил?

— Я редко работаю по заказам, ты же знаешь.

— Угу… А тетка жутковатая, — Леня кивнул на рисунок Хельгры. — Я бы с такой не лег. Ну, ладно, — он хлопнул в ладоши, — не пора ли нам поднять, так сказать, бокалы и содвинуть их разом?

— Да я поработать собрался, — неуверенно сказал Корсаков.

— А друга проводить?

— Ну, если только проводить. Кстати, расскажешь, что с тобой было. В общих чертах я знаю, но…

— Расскажу, хоть воспоминания не из приятных.

Как всегда, Леня позаботился обо всем: в пакете были водка, коньяк, виски и две бутылки «Швепса». Внизу лежал мокрый пакет с квашенной капустой. Корсаков вывалил капусту в миску, покропил подсолнечным маслом.

— Лучку добавь, — Леня, сидя в кресле, наблюдал, как Игорь накрывает на стол, — колечками чтобы тоненькими. Потянуло меня что-то на капустку. Знаешь, в Англии ее не найдешь. А картошка есть? — спохватился он.