Рон где? А вон, сидит, привалясь к фургону, рану на ноге платком зажимает. Ну ничего, счет в нашу пользу. Как в том же «О-Кей Корале», как бы смешно это ни звучало. Представляю, какие сейчас планы монтируются со скрытых камер и дронов.

– Все, они сдернули точно! – снова крикнул от угла Хадсон.

Ну, он-то знает, наверное, да? И тогда я попробовал засвистеть все ту же мелодию, но как-то быстро потерял сознание. Все, overload.

Вне Проекта

Вне Проекта

– Как самочувствие? Как рука?

Человек, который задал эти вопросы, одет в прекрасный костюм с Савил-Роу, синий в тонкую полоску, его седые волосы коротки и дорого подстрижены, лицо загорелое, чуть с морщинками. Такой типаж облагороженного ковбоя. Мы в большой студии с круглым стеклянным столом посередине, дальше стоят камеры, готовят вроде бы прямой эфир, но еще не все готовы и не все пришли, поэтому в студии суета.

– Нормально. Уже нормально.

Это правда, подлатали меня хорошо. Один раз пришел в себя у доктора в Батлер-Крик, а уже второй… не знаю, в «запретке», наверное, в небольшой палате с серыми стенами и современным оборудованием, а вокруг меня суетилась, подключая электронные капельницы, такая же современная медсестра. Я посмотрел на руку, увидел, что она укутана бинтом в несколько слоев, а под бинты шли трубки, и понял, что меня прооперировали, а ранение было, наверное, все же серьезным.

Потом вспомнил, что раненых в Земле-Вне-Закона ни в какую запретку оперировать не возят. Какие есть там коновалы – они и лечат. Разве что какие-то базовые медикаменты они получают, закупая в Доусоне, не более, ну и инструменты.

Значит, что?

Медсестра ушла, и в палату вошел человек с хорошо знакомым лицом. И не могу сказать, что его появление меня обрадовало.

– Феллерс? – спросил я, прищурившись.

– Да, это я. – Феллерс улыбнулся во все тридцать два, в очередной раз доказав, что родители когда-то не пожалели денег на стоматолога. – Не рад?

– А я тебе должен быть рад?

– Сейчас? Да! – заявил он абсолютно уверенно. – Я тот парень, который заполнял твои бумаги на досрочное и доказывал совету, что тебя нужно отпустить. Ты вышел за два года. Не рад?

Нет, это уже малость зашкаливает по степени наглости.

– Феллерс, – сказал я вкрадчиво, – я там был из-за тебя. Не будь тебя, придурка, я бы жил дома и никто бы меня здесь не оперировал. И я бы не угробил два года своей жизни на вот это.

– Все компенсировано.

– Что?!