Эннилин сделала глубокий вдох:
— Буквально вчера я была готова отдать все, чтобы спасти моего сына.
— Это я и хотел услышать, — сказал отшельник. Он заговорил быстро и настойчиво: — Завтра, когда Оррин придет за мной, я хочу, чтобы ты уехала отсюда. Вместе с семьей. Возьми не только самое необходимое, но и те вещи, которые тебе дороги. Потому что сюда ты уже не вернешься.
У Эннилин сердце ушло в пятки.
— Все настолько плохо?
Кеноби не отрываясь смотрел ей в глаза.
— Думаю, ты и сама знаешь. Я сказал, что могу справиться с Оррином, и я с ним справлюсь. Но если мы поступим по совести, пострадает вся твоя семья. Прости. — Он опустил глаза. — Я бы не допустил этого, если бы мог. Знаю, нет ничего хуже, чем потерять дом, в котором прожил много лет. Но что бы ни произошло дальше, это неизбежно.
Теперь-то слезы из глаз Эннилин хлынули потоком. Она не знала, что сказать, кроме как подтвердить его правоту. Ее благополучие целиком зиждилось на добром расположении соседей. Когда правда всплывет, весь труд двадцати лет пойдет прахом. Независимо от того, как к ней относились раньше.
Бен легонько погладил ее по щеке:
— Знаю, это несправедливо. Бывает, что весь привычный уклад жизни меняется в одночасье. Иногда из-за нашей собственной невнимательности. Порою в этом никто не виноват…
Эннилин всхлипнула и подняла глаза.
— Нет, — сказала она, утирая слезы. — Это моя вина. Я была невнимательна. — Она вдруг почувствовала решимость. Ветер перемен — или что там занесло Бена в ее мир? Не важно. Момент слабости миновал. Плакать — это было не в ее характере. Она расправила плечи. — Ладно, — сказала она. — Решено. Я готова.
Лицо Бена прояснилось.
— Хорошо. — Он взобрался обратно на подоконник. — Начинай собирать вещи. Сделай все приготовления, но никому ни о чем не рассказывай. Встретимся перед заходом солнц. К тому времени я должен управиться.
Эннилин вручила ему плащ.
— И куда же мне перебираться?
— В мою хижину, — сказал Бен. — Но это только начало.
МЕДИТАЦИЯ