Через неделю я собрался сворачиваться и покидать этот мир, о чём предупредил всех, кто тут остался, а их оставалось мало, на Торию, к «радости» имперских чиновников, что отвечали за эмигрантов, перешло более трёхсот тысяч человек. А если учесть, что десятая часть их самые натуральные отмороженные бандиты – платили они честно, поэтому и переходили свободно, – то, думаю, торианцы не просто «счастливы», а ещё и очень «благодарны» мне. Да и я рад был им подложить такую свинью.

Сегодня подошла очередная группа, из последних, и Генерал лично отправлялся на встречу с ними обговорить оплату и переход и сейчас как раз возвращался, а Майор, его зам по танковому направлению и по совместительству командир танкового батальона – именно знания этого офицера в него вложили, – подстраховывал его. Сам Майор в танки был просто влюблён, как и его единственный подчиненный и зам Капитан. Они оба ранее были офицерами панцирной конницы, фактически это прототип танковых войск, если взять местный пример, но броня у лошадей и у всадников была ещё защищена магией. В общем, страшное оружие, созданное для прорыва обороны. Так что офицеры тяжёлой панцирной конницы быстро переквалифицировались в танкистов, из-за чего мне пришлось видоизменять их тела, чтобы они свободно проходили через люки, и те за три месяца полностью освоили технику. Мои модернизированные танки управлялись одним человеком или големом. То есть он и водитель, и командир, и наводчик, заряжение там автоматическое. Сперва неудобно, но потом быстро осваиваешься, я вот освоился, а им-то что мешает?

За домом слышалось лязганье траков, значит, Майор, который осуществлял огневую поддержку переговорщиков на модернизированном мной Т-90, тоже благополучно вернулся. Перед домом у меня был асфальт, и я просил танкистов его не портить, а что они сделают с лужайкой за домом, мне было по барабану.

К моменту, когда бронетранспортёр остановился у крыльца, покачиваясь на рессорах, из-за угла дома появилась человекоподобная фигура Майора. Он был в чёрном комбезе, перепоясанном ремнём с кобурой, в танковом шлемофоне, а с плеча свешивался на длинном ремне короткоствольный автомат.

Прыгая с кочки на кочку, чтобы не измазаться в грязи, – солнце, как я говорил, хорошо пригревало, появились проталины на земле, – он добрался до очищенного от льда асфальта и присоединился к другим офицерам.

– Как прошли переговоры? – поинтересовался я у Генерала, делая ещё один глоток.

– Нормально, договорились об оплате, завтра переведём на Торию.

– «Грады» и «тюльпаны» в норме?