— И что же нам делать?

— Я уже все рассказал Верону.

— Да, я знаю, что делать, — отозвался тот, но энтузиазма в его голосе не слышалось, — просто с тобой было бы куда проще.

— Не отрицаю, но повторяю: вы что, маленькие глупые дети, а я ваша мамочка? Научитесь решать свои проблемы сами, а не скидывая половину на чужие плечи.

Спор затянулся примерно на час, за который меня пытались уговорить помочь в деле, которое они и сами могли прекрасно решить, нужно было лишь приложить немного усилий. Как маленькие дети прям, которые не могут сходить на горшок без мамы рядом. Я поставил в разговоре точку, сказав, что могу спорить до тех пор, пока они все не умрут от старости, ну или пока не сядет батарея у Иолая и не кончится действие препарата у Верона и Мары.

Мы улетели от звезды, возле которой прятались, туда, куда я попросил — Дородат, где все и началось. Летели в тишине.

Хотел ли я остаться? О, да! Но после встречи с Богом, мне уже не так сильно хотелось резвиться и развлекаться в ущерб другим. Странно, но впервые за две тысячи лет я мог к кому-то привязаться, а потому не желал подвергать их риску. Меня желали поймать более серьезные личности, чем их, и они бы легко убили всех, чтобы добраться до меня. Но не говорить же им об этом, а то еще сочтут за сентиментального соплежуя, а у меня репутация, знаете ли.

В Дородат мы прилетели как раз вовремя — был вечер. Хотя в этом вонючем городе всегда как будто темнее, чем должно быть.

Верон и Иолай сдержанно поблагодарили за помощь и даже спасение их жизней, понимая, что все произошедшее не совсем моя вина. Ох, если бы они знали. Мара оказалась более разговорчивой. Тогда, на лайнере, она вела себя как настоящая залихватская баба, но настоящая ее личность была куда более женственной, хрупкой, что ли.

— Значит, ты и правда уходишь? — сказала она, опустив глаза, отчего ее перекрашенные в желтый волосы закрыли лицо.

— Я остаюсь здесь, это вы улетаете.

— Не шути. — Выглядела она так, как будто пыталась подобрать слова, чтобы что-то сказать, что-то, что могло заставить меня передумать. Я слов не подбирал, так как все равно не хотел ничего говорить, тем более, что не собирался передумывать.

— Тебе лучше поторопиться, — сказал я. — Это довольно злачный город, полный бандюков всех мастей, о вас, наверно, уже доложили наверх.

— И тебе здесь комфортно? — скинула она бровью.

— Здесь можно найти работенку по мне. У меня, знаешь ли, есть репутация.

— Что мне делать? — спросила она через полминуты таким голосом, словно вот-вот расплачется. Этого еще не хватает, когда из-за меня в последний раз плакала женщина, то причиной тому был мой кулак. Она и правда этого заслуживала, даже больше.