Неожиданно скрипнула дверь, и послышался тихий смешок.

— Мальчики такие предсказуемые, — улыбнулась прошедшая в комнату Яна.

Василенко при появлении ведьмы даже дернуться не успел, просто замер, словно в соляной столб обратился. Меня в первый миг тоже приморозило к полу, но сразу обожгли запястья плетеные браслеты, я сбросил оцепенение и стремительным рывком содрал со стола бумажные простыни карт. Скомкал их и швырнул прямиком в камин!

В следующий миг меня отбросило к стене, янтарь в перстнях налился синим сиянием, растрескался и просыпался на пол бесцветной крошкой. Антон Василенко попытался сбросить оковы чужой воли, вытянул вперед правую руку и попытался контратаковать, но вслед за Яной в комнату ворвались еще две ведьмы. Разгоравшееся на кончиках пальцев колдуна свечение погасло, и он без чувств повалился на пол.

Одна из валькирий метнулась к сгоравшим в камине картам; я шагнул ей навстречу и выдернул из кобуры «таурус». Точнее — дернул; рукоять револьвера оказалась покрыта коркой наледи, обожженные пальцы разжались сами собой, и оружие полетело на пол.

Валькирия неожиданно резким толчком отшвырнула меня с дороги, выдернула из камина обгоревшие листы и сбила с них пламя, но тонкая бумага сильно пострадала от огня. Полностью восстановить карты теперь не мог бы и самый искусный алхимик.

Впрочем, Яна вовсе не выглядела расстроенной. Она приблизилась и ткнула носком сапожка мой револьвер.

— Ох уж эти мужские игрушки, — улыбнулась ведьма. — Добавили согревающее заклинание, а защитить его толком не догадались. Всего-то плюс на минус поменяли, и такой конфуз. А блокировка поискового заклинания — это и вовсе верх глупости. Слава, ты меня разочаровал. Ты казался более… предусмотрительным.

Если бы только мог, я пожал бы плечами, но тело не повиновалось, после неудачной попытки воспользоваться револьвером меня разбил паралич.

— Что с картой? — спросила Яна, потеряв ко мне всякий интерес.

— Часть площади восстановлению не подлежит, — последовал ответ, — можем рассчитывать на половину, в самом лучшем случае две трети.

— Этого недостаточно, — решила Яна, с помощью третьей ведьмы уложила парализованного Антона на стол и повернулась ко мне: — Видишь, к чему приводят ваши игры? Кто-то может пострадать…

Она достала из сумочки на поясе длинную блестящую иглу с рубиновой бусиной в навершии и склонилась над Василенко, примериваясь для удара. Я вдруг понял, что сейчас произойдет: ведьмы заберутся в память листавшего карту колдуна и получат доступ к воспоминаниям об уничтоженных огнем фрагментах. А затем настанет моя очередь, и совершенно точно подобную процедуру человеку пережить не суждено.