– Знаешь, Эви, судя по последним сводкам, это мои войска окружают тебя, а не наоборот. Ты загнала меня сюда, но достать не можешь, конечно, если не захочешь втянуть 180/1 в наши дела. А как только прибудет моя армия, ты – пленница. Но ты можешь убраться на орбиту, поджав хвост.

– Нет! Есть и другой выход. Единственно разумный для тебя. Ты должен объявить себя самозванцем. Мы придумаем, как объяснить твою способность управлять аппаратурой на Фисбе. Ты станешь всего лишь обманщиком, выдававшим себя за Тоби, последним в длинной череде мошенников. Ты никогда больше не поменяешь частоту синхромира, никогда ничего не прикажешь боту Макгонигалов – даже подмести пол. Всё утихнет и вернётся на круги своя.

– Ты серьёзно?

– Брось. Ты же сам знаешь, другого пути нет.

– И что случится со мной? Разве ты не казнила всех самозванцев?

– Большинство в конце концов покончили с собой…

– В общем, если ты не убьёшь меня, рано или поздно явится фанатик Тоби-Императора и завершит начатое. Ты хочешь навсегда превратить меня в обречённого лжеца, лишившегося даже собственного имени, и не собираешься будить маму! Так ты видишь наше будущее?

– Тоби, сейчас оставить её спящей – наименьшее из зол, – печально посмотрев на брата, Эвайна развернулась и направилась к блокпосту.

– Да, насчёт мамы… думаю, ты кое-чего не понимаешь. Ты думаешь, у нас только два варианта: разбудить её или оставить в гибернации. Но есть и третий. И. если ты не подчинишься, я прибегну к нему.

В душе Тоби поднялась липкая волна ужаса.

– Что ты имеешь в виду? Эви, ты о чём?

Она остановилась.

– У меня есть примерно час, потом твоя игрушечная армия блокирует меня на Фисбе. Я улетаю. Тоби, ты летишь со мной. Иначе, когда ты прибудешь на Дестриер, то обнаружишь, что нашу мать разбудить уже нельзя. – Увидев выражение его лица, она презрительно улыбнулась: – Думаешь, мы с Питером никогда это не обсуждали? Думаешь, мы не создали переключатель, который может оставить её тело неизменным на многие сотни лет после того, как уже нечего станет будить? Тоби, у тебя остался час, чтобы повзрослеть. Я подожду, сколько смогу, но моё время здесь ограничил ты сам.

Она решительно пересекла границу, не обращая внимания на то, что кричал ей вслед брат.

Лишь когда она скрылась из вида, Тоби опустился на колени. Его чуть не вытошнило. Он обмяк и чуть не рухнул в траву, но его удержал Уробон.

В этот момент искусственное солнце Фисбы решило сменить цвет – с золотистого солнечно-жёлтого на багровый. Тоби уставился на свои руки и покачал головой.

– Сэр! Что она сказала?