– Ой ли, ай ли, а я о такой жизни только мечтать могу. Эх, поехал бы я на своей бегунчанке далеко-далеко, оставил бы её в Пустынной Пустоши – чай, с голоду не помрёт, умеет сок из земли добывать, – а сам бы нанялся работником к какой-нибудь крале да помогал ей как мог, да жили бы мы с ней припеваючи.
– Ой ли, ай ли, а я о такой жизни только мечтать могу. Эх, поехал бы я на своей бегунчанке далеко-далеко, оставил бы её в Пустынной Пустоши – чай, с голоду не помрёт, умеет сок из земли добывать, – а сам бы нанялся работником к какой-нибудь крале да помогал ей как мог, да жили бы мы с ней припеваючи.
– Ага, у нас тут красота. У нас, это… ну, слово… когда всё хорошо и лучше не надо, земское такое словечко…
– Ага, у нас тут красота. У нас, это… ну, слово… когда всё хорошо и лучше не надо, земское такое словечко…
– Рай.
– Рай.
– Рай, точно. У нас же – рай. А на Земле что, а, Чванк?
– Рай, точно. У нас же – рай. А на Земле что, а, Чванк?
– Ну, раз они сбежали оттудова… А вообще, не знаю я, ничего не знаю, так что отстань. Хм…
– Ну, раз они сбежали оттудова… А вообще, не знаю я, ничего не знаю, так что отстань. Хм…
– Что?
– Что?
– Я тут подумал… а я бы не прочь, наверно, на денёк-другой слетать туда, глянуть, так сказать, что там да как. Вдруг, не так уж там и плохо, просто они чего-то недопоняли.
– Я тут подумал… а я бы не прочь, наверно, на денёк-другой слетать туда, глянуть, так сказать, что там да как. Вдруг, не так уж там и плохо, просто они чего-то недопоняли.
– А я бы с тобой смотался… в этот, как его…
– А я бы с тобой смотался… в этот, как его…
– В отпуск.
– В отпуск.
– Во-во.
– Во-во.