– Пользоваться умеешь?

– Обижаешь, боярин.

Федька умело потянул рычаг взвода, называемый за свою форму «козьей ножкой», наложил болт.

– Вот что, Федя, думаю – в избе обороняться будем. Окна небольшие, быстро в них не пролезть, да и мы дремать не станем. Наше дело – до утра живыми остаться и по возможности супостата побить. Эко обнаглели, на исконно русской земле разбойничают.

Федор приложил палец к губам:

– Тс-с!..

Я задул светильник. Не то мы были бы видны, как на сцене.

Послышался стук копыт, и во двор въехали конные. Не ошибиться бы в темноте. А ну как припозднившиеся путники приехали? А мы их живота лишим?

Сомнения развеялись сразу, когда один из верховых заорал.

– Талгат! Юсуп! Где вы?

– Стреляй, – прошипел я Федьке.

Холоп ударом руки распахнул створку окна и нажал спуск. Болт с пяти метров вошел татарину в грудь весь, по оперение. Я выстрелил тоже. Трапезную заволокло дымом. Снаружи послышались крики.

Федька своего точно поразил. Думаю, я тоже не промахнулся – дистанция невелика. Правда, в темноте и за дымом не разглядишь.

На улице тенькнула тетива, Федька отшатнулся от окна.

– Пригнись, боярин, он мне чуть ухо стрелой не оторвал.

В мое окно тоже угодила стрела. Я осторожно приподнял голову над подоконником. Во дворе – никого, но это не значит, что татары ушли.

– Федька, заряжай арбалет, думаю – они сзади, в избу пробраться хотят. Да стол переверни, прикройся им со стороны лестницы. Я – на второй этаж, гляну там.

Я опрометью кинулся наверх, в нашу комнату. Зарядил пистолет, сунул его за пояс. Так надежнее. Осторожно выглянул из окна. Никого, только смутно сереют сараи.

О! Треск какой-то из противоположной комнаты. Никак – гость незваный через окно лезет?

Я улегся на пол, прячась за дверным косяком, достал пистолет, направил его на дверь. Дверь тихо стала отворяться. На пороге возник вислоусый татарин.