– Во-во, – сказал Ванька, – этот самый, мордобой. А в телеге, Пашка, на тебя никто внимания не обратит. Тем более, что еще и голова обмотана.

Так они добрались до кремля. У санчасти Бугай взял Павла на руки и донес до самого топчана. Где положил и велел набираться сил. А сам пошел обедать, потому что сильно проголодался.

Лежа на топчане, Сновид помаленьку высматривал Рузанну. Или, на худой конец, Лейлу. Но девушек в помещении не было. Наверное, находились где-нибудь на поле боя, помогая раненым. Или просто в другой палате… И тут он, кажется, снова задремал.

А когда открыл глаза, на топчане, в ногах, сидела Рузанна. Сидела и смотрела на Павла во-от такими глазами. Большими, короче. Хотя они у нее и без того такие, что больше некуда. Утонуть можно, как в озере.

– Здравствуй, Рузанна, – сказал Павел.

Она вздрогнула и почему-то заплакала.

– Ты чего? – удивился Сновид. – Вот же я. Все в порядке. А ну, прекрати реветь.

– Я это, просто так, – сказала Рузанна. – От неожиданности.

И тут же заулыбалась. Сквозь слезы. Не поймешь этих женщин – то плачут, то улыбаются.

Павел хотел присесть, но, видимо, неудачно шевельнул ногой. А боль-то, оказывается, никуда не делась. Тут как тут, зараза. Цепанула так, что Павел ойкнул. Вроде и совсем негромко, но Рузанна расслышала.

– Лежи спокойно, воин, – сказала строго. И взяла Павла за руку.

Так они просидели, наверное, целую минуту. Молча. А чего болтать, когда и так хорошо. И сидели бы, да Сновид вдруг вспомнил. И вытащил из сумки «шамий амулет».

– Вот, – сказал, – получай, как просила.

– Что это?

– Он самый, оберег. Подарок ко дню рождения.

У Рузанны округлились глаза. До-о-олго так смотрела то на амулет, то на Павла. А потом вдруг говорит:

– Да не нужен он мне вовсе. Из-за него одни несчастья.

Вот и пойми после этого женщин. То луну с неба достань, то повесь обратно.

– Нет, – сказал Павел. – Раз просила, теперь носи. И неправда, что из-за него несчастья. Несчастья из-за плохих людей. И мутов. А мне он, может, наоборот, помог. Я при нем в огне не сгорел и в воде не утонул. И вообще…

– Что вообще?