– Мне еще столькому надо научиться… – замямлил Колл. Но как бы он ни изворачивался, ускользнуть было невозможно.

– Ты будешь учиться делом. Как учился я сам. Как должен учиться каждый. – Ярви щелкнул пальцами. – Давай-ка пошлем испытание подальше.

Колл заморгал на наставника:

– Пошлем подальше?

– Я праотец Общины, кто рискнет мне перечить? Ты можешь сразу принять свой обет. Можешь прямо здесь преклонить колени и стать отцом Коллом, служителем Гетланда!

Пускай в воображении Колла дело никогда не происходило на пристани, но что этот решающий миг рано или поздно настанет, он хорошо представлял. Мечтал о нем. Хвастался им. Охотно и назубок заучил слова обета.

Он, Колл-резчик, враскачку опустился на колени, сырость пропитала штаны. Над ним нависал праотец Ярви и улыбался. Ему не требовался угрожающий вид. Безлицые стражи, что скрывались где-то там, за плечом, справлялись за него с этой работой.

Стоит лишь произнести обет вслух – и он служитель. Не просто брат Колл, но отец Колл. И он встанет к плечам королей и начнет менять мир. Будет настоящим мужчиной, как мечтала мать. Никогда не будет изгоем. Никогда не будет слаб. Никогда у него не будет жены, не будет семьи, одна лишь Община Служителей. И в свете пребывать он больше не будет, но одним плечом окунется в сумрак. По меньшей мере одним.

Все, что для этого нужно, – произнести слова вслух и встать.

52. Один голос

52. Один голос

В середине особняка, который заняла Скара, располагался заросший внутренний двор. Он был забит сорняками, задушен плющом, однако в прошлом за ним ухаживали: поздние цветы по-прежнему распускали бутоны, поднимая под солнечной стеной ароматный мятеж против дикого запустения.

И хотя листья облетали, а год клонился к холодам, Скаре нравилось тут сидеть – на облепленной лишайником каменной скамейке. Дворик напоминал ей обнесенные стеной сады позади палат Леса, где мать Кире учила ее названиям лекарственных трав. С тем отличием, что лекарственные травы тут не росли. И не было в живых матери Кире.

– Погода в Скегенхаусе стоит…

– Нездоровая, – закончила за нее мать Ауд.

Как обычно, служительница подобрала удачное слово. Горожане погружены в пучину страха и недовольства. Остатки союза стран точат клыки, примериваются к глоткам недавних соратников. Повсюду рыщут воины праотца Ярви: на плащах пошит белый голубь Отче Мира, однако взвинченные, скорые на расправу руки не расстаются с орудиями Матери Войны.

– Пора отчаливать в Тровенланд, – сказала Скара. – Нас ждет много дел.

– Корабли уже готовят, моя королева, – произнес Синий Дженнер. – Я собирался предложить весло Рэйту…