– Нет, не в порядке. Меня это жутко достало. Я хочу научиться лучше, но я просто не для этого создан. Я не хотел пересекать весь материк с Кирой, не говоря ей ни слова, но так получилось, потому что я просто не знаю, как это сказать. Есть столько вещей, которые связывают мне руки, но… Мне жаль. Правда.

Он поднял глаза и увидел, что Калике бросила заниматься лошадьми и пристально глядела на него. Потом спросила тихим голосом:

– А что ты хочешь сказать Кире?

Сэмм стоял, как вкопанный, рассылая данные тысяч разных эмоций – данные, о существовании которых Калике даже не подозревала. Сейчас было не самое подходящее время, чтобы говорить это Кире, у них были дела поважнее. И все же… «Кира считает меня истуканом. Лишенным эмоций манекеном». Он постарался изобразить проявление печали и покорности, подсмотренное у других людей: втянул воздух в легкие и медленно выпустил его наружу. Вздох.

– Я не знаю, чего она хочет, – выдавил он наконец. – Ты не скрываешь свои намерения. А Кира для меня – загадка.

– Ты не знаешь, любит ли она тебя.

– Мы слишком разные, – произнес Сэмм. Черт, как же трудно говорить, стараясь не сказать лишнего. – Я не уверен, хочет ли она… такого, как я.

– И то верно. Почем знать, не испытывает ли она отвращения к красивым и умелым парням с добрым сердцем!

– Ты очень любезна, – осторожно пошутил Сэмм.

– Только мне с этого никакой пользы, – Калике тоже вздохнула, отходя от лошадей и садясь по-турецки на старый покоробившийся стол. – Смотри. Конечно, я не твои отношения с Кирой планировала сегодня обсуждать, но мы много говорили об этом с Фаном, и я рискну дать тебе кое-какие советы. Первое: все, что ты тут наговорил про то, будто не знаешь, чего она хочет. Она в том же положении: я с ней не обсуждала этого даже намеком, но зуб даю. Стопудово. Я наблюдала за тобой с самого твоего прихода: ты не подал ей ни единого знака, что интересуешься ею. Почему я и решилась… попробовать. Если я не видела, то и ей неоткуда понять.

– Я очень плох в об…

– Знаю, – резко оборвала его Калике. – Я уже становлюсь просто экспертом по тому, как плохо у тебя развиты навыки общения. Мы это выяснили, пойдем дальше. Второе: ты благодарил меня за то, что я так ясно открыла свои чувства; честно говоря, я тоже тебе очень благодарна, что ты открыл мне свои. После того, как я вытрясла из тебя признание. Я предпочитаю знать, что ты чувствуешь, чем надеяться, мучиться сомнениями и обманываться неделю за неделей – а именно этим она и занимается.

– Ты не можешь этого знать! – поразился Сэмм.

– Еще как могу. Не все так слепы, как ты, Сэмм. Любой человек, у которого есть глаза, сразу же скажет, что Кира к тебе неравнодушна.