— Мирон, это Архип, мы выдвигаемся к объекту номер четыре, Вы как там?

— Архип, это Мирон направляюсь к объекту три, удачи и до встрече на объекте пять.

Сделав круг над «деблокированной» крепостью и помахав крыльями, от чего Бранковичу стало слегка не по себе, они направились к «объекту три», коим оказалось селение абадзехов которое они бомбили, обстреливали, чего то подожгли, потом было еще одно селение, где все повторилось… когда к ним присоединилась вторая пара Бранкович не заметил, он изрядно устал от болтанки и желал только одного, поскорее вернуться в Тифлис.

Фильм о событиях на Черноморской линии смотрели все офицеры которые на тот момент находились в Тифлисе. Начинался он приездом на аэродром штабных офицеров, как бы инспектировавших и проверявших все ли готово. Отдельно были показаны штабс-капитан Бранкович и поручик фон Вессель пожелавшие непременно лично увидеть и участвовать. Голос за кадром вещал, что:

— Благодаря личному управлению действиями военлетов выдающимися русскими офицерами штабс-капитаном Бранкович и поручиком фон Вессель малыми силами и решительными действиями были достигнуты непревзойденные результаты… и дальше в том же духе типа «так держать», «равнение на лучших», «не посрамим землю русскую», «за царя-батюшку», «за веру православную»…

На экране в это время шли кадры «снятия осады» и то как казаки брали перепуганный полон, добивая раненых и оказывающих сопротивление, а так же их богатые трофеи вызывало отдельные восторги и восхищения. За этим следовали кадры налета на селение, пикирование самолета и сброс бомб за коим последовал красочный и грандиозный по своим масштабам взрыв порохового склада, а потом и цеха по изготовлению пороха. Особенно результатами просмотра был доволен генерал-лейтенант Бояров, потому как участие в данном мероприятии его личного адьютанта предполагало, что это он все спланировал, организовал, а Бранкович и фон Вессель были как бы его личные представители и соглядатаи.

В тот же вечер офицеры чествовали славных героев-воздухолетов штабс-капитана Бранковича и поручика фон Вессель, которые после просмотра фильма, позабыв о самолетных страхах, шишках и болтанках, изрядно выпив ощущали себя чуть ли не былинными героями и всем рассказывали как они бесстрашно и умело руководили налетом.

Интересную мысль услышал здесь и Говоров младший:

— Усмирение непокорных адыгов это Богоугодное дело! — заговорческим голосом сообщал ему худосочный, слегка захмелевший попик представившийся как отец Илларион, — но окромя усмирение их еще в веру православную обернуть надобно.