Торианен подчинился. Эрик подошел к нему и ударил в грудь. Торианен согнулся пополам.

Следующий удар был коленом в живот. Еще один — кулаком в лицо. Торианен упал.

— Я же сказал, что буду бить, пока кровью ни захлебнешься! — Эрик ударил снова — ногой под ребра.

К нему подошел Майкол, оттирая с лица кровь.

— Добить его, да и делу конец, — он кивнул на торианена.

— Не, пусть живет, — отказался Эрик. — И трупы своих подчиненных пусть сам убирает. Побудет в нашей шкуре. А меня еще раз с ними таскаться, как-то не греет. Сейчас, проверю, нет ли у него оружия, и пойдем, а то выстрелит в спину, чмо!

Обыскав избитого торианена и забрав у него бластер, они ушли, оставив его с тремя трупами. Нос Майколу, скорее всего, сломали, но обращаться в местный травмпункт он отказался.

— На базе вправят, — он запрокинул голову. Кровь никак не останавливалась.

— Останется у тебя на память об этой планете кривой нос — будешь знать, — Эрик протянул ему вату.

— Ну и Акрик с ним, — Майкол приложил вату к носу. — Ни так уж она и плоха, чтоб о ней совсем забывать. Иногда, мне здесь даже нравится.

— Кое-кто не разделяет это мнение.

— Наверное, у нее есть на то причины, — сержант сразу понял о ком идет речь. — Таилу нужно доложить о том, что произошло.

— Вернешься и доложишь. Мне кажется, он догадывается, что мной интересуются. Жаль, с Нилом так и не удалось поговорить. Не вовремя он явился.

— Ладно, мне нужно возвращаться, — Майкол выкинул пропитанную кровью вату в мусорное ведро. — А то на базе переполох начнется.

— Лучше я тебя отвезу. А то мало ли…

Эрик взял с кухонного стола ключи от мотоцикла. Он решил рассказать Олин правду за несколько дней до того, как все это закончится. Сейчас, все знают, что дочери генерала ничего неизвестно, и использовать ее можно только для шантажа. Но последствия такого шага, могут оказаться прямо-противоположными ожидаемым. И сегодня, они в этом наглядно убедились.

Майор Сеил Ренг стоял перед полковником Кароном и чувствовал себя просто отвратительно. Он только вернулся на Сторлан. Даже за медпомощью еще не обращался, а она ему явно нужна. Пол лица превратилось в сплошной синяк, глаз оплыл, губы разбиты. Дышать тяжело, очевидно, несколько ребер сломаны. Этот десантник знал, как бить, что бы причинить максимальный вред, но не убить совсем. Карон долго смотрел на своего подчиненного, не произнося ни слова. Результат предпринятой попытки ясно читался по лицу майора.

— Сколько их было? — наконец спросил полковник.

— Двое. Как и предполагалось, — разбитые губы Ренга ели шевелились.