– Дальше можешь не продолжать, – перебил я Самогона. – Суперсолдаты, аномалии, ноосфера, проект «О-сознание».

– Откуда знаешь? – Не особо удивившись, спросил Самогон.

– Слышал когда-нибудь о Любечевском архиве?

– Нашел записи?

– Некоторые. Но там говорилось только о новых разработках и ни слова о Зоне.

– Верно. Перед катастрофой в архив перевезли все записи, в которых была отражена история исследований.

– Знали, что произойдет?

– Ты снова прав.

– Но что было после?

– А после людям пришлось заплатить за свое стремление обрести мировую власть. Ноосфера не пустила ученых к себе и отправила их обратно по принципу пружины: надавишь слишком сильно, отлетишь еще сильнее. Произошел взрыв, имеющий характер электромагнитного импульса, на станции начала падать мощность, а дальше ты сам все знаешь. Когда буря утихла, правительство СССР сказало Америке, что это были испытания нового оружия, поэтому не стоит развязывать новую войну. Ужаснувшись, она поверила в эту историю, и так была предотвращена третья мировая, которая могла стать сильнее ядерной.

– А что с Бюро? Чем оно стало заниматься?

– Правительство, как ни странно, извинилось перед ним и дало намного больше полномочий, чем прежде, поэтому Бюро работает по всему миру и никто ему не указ. И все потому, что мир в очередной раз увидел, к чему может привести создания новой Зоны.

– Хм, интересная история, – ответил я, посмотрев на Самогона. – Но к чему ты мне ее рассказал?

– Во-первых, чтобы ты понял, куда ты умудрился вляпаться и с чем тебе придется работать в ближайшее время – не знаю, насколько ближайшее, но будь готов к неожиданностям.

– Стоп, стоп, стоп, – запротестовал я. – У меня контракт: я нахожу с клиентами секретную лабораторию в Припяти, отвожу их в бар, забираю деньги и на этом все. Ни о чем другом я не договаривался.

– Когда ты узнаешь, что было после восемьдесят шестого, сам захочешь продолжить свой рейд. – Произнес ветеран, но, увидев, что я хочу спросить его, добавил: – Но об этом чуть позже. Сейчас же я хочу, чтобы ты понял, с кем тебе предстоит работать, а конкретно, из кого ты чуть не умудрился сделать котлету. Это во-вторых.

Посмотрев на него скептически, я цинично произнес:

– Это любители, спецназ, но никакая не элита.

– Айс, я видел их в деле, мне даже довелось почувствовать их мастерство на своей шкуре, так что поверь: это элита. Поэтому это не они слишком плохи, а ты слишком хорош.

– На этот раз настала моя очередь спросить: смеешься что ли? Ты сам описал меня: сталкер, стаж работы два года, знаю, как драться с бюрером, кровососом, контролером и много с кем еще, но в моей программе нет умений и навыков рукопашного боя со спецами.