Вот же тварь! Я сняла с ноги ботинок и швырнула его в дверь. И почему мне не пришло это в голову раньше?

Оставаться здесь я не собиралась, не для того меня обучал целый год, чтобы я спокойно сидела в комнате и ждала своей участи. Не дождутся. Нужно было найти что-нибудь, что-то, что они упустили из виду. Предмет, который мог бы сгодиться, как оружие. Но, кроме кровати здесь действительно ничего не было.

Только я, да ботинки…

Стоп! Кровать! Я победно улыбнулась, надеясь, что камера, которая находилась в верхнем углу, зафиксировала это.

Я подбежала к кровати и стянула с подушки наволочку, которую тут же набросила на камеру. Дальше счет пошел на минуты. Быстро сбросив на пол матрас, я увидела то, что и ожидала. Деревянные планки. То, что нужно. Резко ударив пяткой по центру одной из дощечек, я с треском разломила ее пополам и вытащила обе половинки из креплений.

Дальше мысли побежали уже сами, прикидывая, куда нужно ударить острым концом дощечки, чтобы ранить или убить человека. Осознав, о чем только что подумала, я ужаснулась. Из меня сделали изощренного убийцу, для которого уже любой предмет становится оружием. Можно биться об заклад, что если бы мне дали ручку, я смогла бы убить и ею.

В ужасе от своих мыслей, я отбросила ненавистные, но спасительные планки от себя, но через несколько секунд снова подняла их, понимая, что только они являются моим оружием здесь.

Застелив обратно постель и спрятав дощечки под подушку, я на минуту сняла наволочку с камеры, ухмыльнулась в нее, а затем одела обратно.

Теперь их должно было заинтересовать мое поведение, если оно не успело это сделать в первый раз, когда на моем лице появилась победоносная улыбка.

Вытащив из-под подушки дощечки, я подошла к двери и встала у стены, рядом с ручкой. Так как дверь открывалась в коридор, это было самое лучшее место, где можно было бы затаиться, когда в комнату войдет человек. Прижавшись к стене и крепко сжав в руке обломок планки, я стала ждать, прислушиваясь к любому шороху и скрипу.

Не факт, что вновь придет Саша, но кто-то обязательно откроет эту дверь. И вот, заскрежетал замок, и в комнату заглянул Аспид. Как обычно говорят: а дальше все, как в тумане. Но это была бы не правда. Я отчетливо помнила каждое свое действие и словно в замедленно съемке наблюдала, как моя рука резко выбросилась вперед, острый край планки вошел в горло мужчине, а кровь тут же впиталась в непокрытое лаком дерево. Отпрянув и оставив обломок деревяшки в шее у мужчины, я замерла, не в силах шевельнуться. Аспид захрипел, попытался вытащить обломок из тела, но не успел. Он с шумом повалился на пол, истекая багровой кровью. На губах у мужчины появилась алая пена, сам он задергался, конвульсивно поднимая руку к шее. И вот он замер, открытыми глазами смотря прямо на меня: дрожащую, прижавшуюся в ужасе к холодной стене.