Он обмахнулся пальмовым листом:

– Эверамовы яйца, как же жарко в этой одежде! Жаль, что больше нельзя разгуливать в одном бидо.

– Садись в тень, шарум, если хочешь, – предложила Манвах. Соли цокнул языком и покачал головой:

– Ты этого ждала? Что я вернусь в черном и начну вами помыкать, как…

Манвах усмехнулась:

– Лишь хочу убедиться, что ты остался моим милым мальчиком.

– Но только для тебя и дорогой сестренки. – Соли потянулся и взъерошил волосы Инэверы.

Она шлепком отвела его руку, но сделала это с улыбкой. Она всегда улыбалась, когда дело касалось Соли.

– Для остальных я страшен, как песчаный демон.

– Да полно! – отмахнулась Манвах, но Инэвера задумалась.

Несколько лет назад она увидела, что брат сделал с двумя мальчишками-Маджахами, дразнившими ее на базаре, – тот, что оказался послабее, не пережил ночь.

Инэвера закончила корзину, положила ее в очередной штабель. И быстро сочла:

– Еще три штуки, и заказ дама Бадена готов.

– Возможно, Кашив пригласит меня на Праздник Растущей Луны, когда заберет их, – мечтательно заявил Соли.

Кашив был кай’шарумом дама Бадена и аджин’палом Соли – приставленным к нему воином, что сражался рядом с ним в его первую ночь в Лабиринте. Считалось, что между двумя мужчинами не бывает более прочных уз.

– Если он это сделает, – проворчала Манвах, – то дама Баден поставит тебя несущим, разденет догола и умастит маслом, чтобы его старые распутные прихлебатели отпраздновали Луну Растущую и заполучили Луну Полную – в твоем виде.

Соли рассмеялся:

– Я слышал, бояться надо не стариков. Большинство из них просто глазеет. Опасны те, что помоложе, которые несут в поясах сосуды с маслом. – Он вздохнул. – Правда, Керраз прислуживал у дама Бадена на последнем копейном торжестве и сказал, что дама дал ему двести драки. Это стоит жжения в заднице.

– Отцу – ни слова, – предупредила Манвах.

Взгляд Соли метнулся к шторке, за которой почивал родитель.