Ренну возмутили эти слова, напомнили о предупреждении, которое Арлен сделал, когда они покидали Тиббетс-Брук: «До рассвета ты должна убить демона, иначе я оставлю тебя в первом попавшемся городе». Сказано было резко, но Ренна постаралась и многим пожертвовала, чтобы не отстать. И все-таки недостаточно. Она успеет только вздохнуть, а Арлен за это время дематериализуется, втянется в великую метку и переместится в любой участок Лощины.

– Догнала бы, если бы ты меня научил, – ответила Ренна.

Арлен покачал головой:

– Это не то же самое, что принять боль или взять демона на прием. У меня ушло несколько лет на поглощение магии и пожирание мяса демонов, чтобы только начать растворяться, а делать это по желанию и собираться заново я смог лишь месяцы спустя. И все равно – я только учусь «входить в воду». Течение до того сильное, что тебя унесет, как былинку.

– Не нравится мне это, – нахмурилась Ренна.

Арлен пожал плечами и улыбнулся:

– Мне тоже не очень. Но я сделаю все, чтобы защитить Лощину, и должен знать, что и ты сделаешь. Лесорубы сильны, но в мое отсутствие ты окажешься сильнее всех, и если не прикроешь линию обороны – ее прорвут. Не вздумай удрать. Ты нужна им.

– Я что, не понимаю? – огрызнулась Ренна. – Местные хорошо меня приняли. Я и не думала, что так бывает, и скорее умру, чем подведу их.

Арлен погладил ее по лицу.

– Вот речь женщины, с которой я сговорился. Только, – поцеловал он ее, – не забывай дышать.

Ренна ткнула его пальцем в грудь:

– А ты не забывай, что живешь здесь, наверху, – и показала на булыжники, – а не внизу, в погоне за всеми демонами мира. Если бросишь нас, я спущусь следом и вытащу тебя за ядра.

Для пущей убедительности она сдавила их, и Арлен издал нечто среднее между смешком и сдавленным стоном.

– Честное слово, – проговорил он и сорвался на писк.

Ренна расхохоталась.

«Проще, чем ожидалось», – подумал Арлен, когда Ренна его отпустила. Он чуял, как бушуют в ней противоречивые чувства, усиленные магией. Последнюю неделю его жена обуздывала свой пыл успешнее, чем за все то время, что вкушает магию. Первый прогресс за несколько месяцев – Ренна впервые приложилась по пути из Тиббетс-Брука.

Его мать сказала бы, что ее укрощает замужество, но не меньшую роль сыграло признание, что он, оказывается, давным-давно знал о ее пристрастии к мясу демонов. Ему стало легче, когда он избавился от бремени лжи. Он молчал сперва из уважения, полагал, что она расскажет, когда дождется подходящего момента. Но дни и недели текли, и он осознал, что этому не бывать.

Молчание превратилось в испытание: сознается ли она, не будучи поймана за руку? В проверку ее здравомыслия и любви. Можно ли ей доверять? Ренна всю жизнь принимала неправильные решения. Теперь она якобы начала заново, но день за днем множила ложь.