Раздался оглушительный грохот. Черный фей споткнувшись, неудачно выпустил свои молнии. Они врезались в землю перед его противником. Поляна задрожала так, что я едва устоял на ногах. Подождав пока осядет поднявшаяся пыль, архивариус обошел образованную взрывом яму и продолжил наступление.

Воспользовавшись неразберихой, Оливье, пригибаясь, бросился наперерез фею.

— Закрой глаза! Представь, что твое тело окружает фиолетовое сияние, беги и вой!

— Я не хочу! Это же полный бред! Выть-то зачем?

— Не ожидал от тебя такого вопроса. — признался голем. — Думал, что уж в вое-то ты разбираешься.

— Нет. — зло ответил я, вертя в руках маску.

Чем дольше я ее держал, тем непреодолимее становилось желание ее надеть. Поглотитель побери Оливье. Голема! Архивариуса, вместе с тварью засевшей в нем, и всех остальных! Почему совершать безумства должен именно я?

— Вой — это звуковые колебания, создающие вибрации, разрушающие негативные эманации, а в некоторых случаях заклятья!

— Ладно. — пробормотал я.

Не могу сказать, что слова меня убедили. Нет! Я даже не понял, что он имел ввиду. Вроде, если я буду выть, магия разрушится. Не получится и ладно. Мне страстно хотелось одеть маску. Это желание пересиливало все остальные.

— Давай скорее, Оливье уже подобрался к фею!

Я надел маску, поправив ее на голове. Она подходила мне по размеру. Только сползала на одну сторону так, что левым глазом я ничего не видел. Ее, наверное, делали под дядю. У него монокулярное зрение!

Я пошел на архивариуса, представляя фиолетовое сияние. Открыл рот, собираясь завыть, но не смог. Дыхание сперло. Вместо воя вырвался скрип, словно я кашлянул. Я захлопнул пасть и залился краской. Чувствовал себя распоследним орком. Бегать по полю и выть! Да старейшины бы со стыда под землю провалились, увидав такое.

— Что же ты? — спросил голем. — Давай! Мы теряем время. Еще чуть-чуть и будет поздно!

— Я не могу. — сконфуженно проговорил я.

— Чего не можешь? — не понял Евлампий. — Завыть? Ты же оборотень! Вой!

— Мне неудобно. — пробормотал я.

— Стыдно? — голем задохнулся от возмущения.

Поймав очередные молнии, архивариус остановился.

— Пора! — раздался его искореженный голос.