— Так и есть! Но нам нельзя его выкапывать и открывать, мы же не хотим восстановить радужный мост? — вмешался Евлампий.

— Вам может и нельзя! — отрезал дядя. — А я собираюсь, выбраться отсюда.

Он подтолкнул меня к норе.

— Лезь!

— Но, Отдельный мир. — засомневался я.

— Лезь, фей очнется и закроет горшок, ничего не случится.

— Вы не можете быть так уверены! — возразил голем.

— В тридцати мирах, вообще, ни в чем нельзя быть уверенным. Лезь!

Я подчинился. Опустился на четвереньки и заглянул в дыру. В конце концов, мне хотелось покинуть негостеприимный Фейри Хаус.

— Не надо! Закон нельзя нарушать. — сурово проговорил голем.

Я не ответил. Вздохнул и протиснулся в нору. Желание жить, сильнее любых правил. А страх перед темными ямами можно и преодолеть. Тем более, это единственный путь из мира фей.

Влажная земля скользила. Руки расползались, пришлось держаться за стенки норы. Пропихнув себя в дыру, я пополз на ощупь. Корячился, я не долго. Яма оказалась не глубокой и не такой уж темной. Глаза быстро привыкли и я смог разглядеть то, зачем лез.

Передо мной стоял увесистый медный горшок с ручками и крышкой, запертый навесным замком. Как спрашивается его открывать? Ломать замок? А чем?

Я огляделся. За горшком притулились три сундука. Большой, средний и маленький. Интересно, что фей в них прячет?

Я подполз ближе. Самый маленький приоткрыт. Приподняв крышку, я заглянул внутрь.

— Лазить в чужих вещах, преступление. — напомнил о себе голем.

— Я не лазаю. Я смотрю. — парировал я.

— Это одно и тоже. — не унимался Евлампий.

В сундуке лежал потертый, черный футляр с выдавленной монограммой. Знак изображал нож, продетый между зубцов вилки и опоясанный витыми буквами, складывающимися в надпись «Еда для наслаждения».

— Это чудо! — проговорил голем, забыв о нравоучениях.