− Как думаешь, кто он?

Пахе понятно о ком его речь.

− Не знаю. Я его в Заречном видел. Мельком. Только никак не мог вспомнить.

− Он такой…. Страшный.

У Пахи своя версия. Не романтическая, не мистическая, не из фильмов ужасов. Практическая.

− Он в темноте жил, а там не больно много углядишь. Человеку фонарь нужен или зрение особое. У белоглазых шары навылуп, а у этого шкура. Сразу и панцирь и глаза. Теплое видит. Как змея.

Пахины рациональные объяснения Чили вполне устроили.

Путь трудно, но подавался. Мокли под дождем, сохли под ветром, пеклись на солнце. Позагорали у реки в компании кроков. Тем более они теперь к Чили не приставали. Удирали без оглядки. Предатели!

− Что-то у тебя с внешностью, − подшучивал Паха. — Может ночью рискнем искупаемся? С тобой.

− А сам? Боишься? Все мужики, за женским подолом спрятавшись, храбрые, − ответствовала Чили, но как-то не очень старалась зубатиться.

− Ничего не хочешь сказать? — пристал Паха к Чили.

− Нет, − насупилась девушка.

− Точно ничего?

− Точней не бывает, − залилась Чили краской.

Паха обнял. Потрепал короткие волосы. Потрогал уши.

− Ты чего? — и не думала она вырваться.

− Смотрю, не розовые ли?

Чили захлюпала носом и разревелась.

− Я боюсь.

− И я боюсь, − Паха крепко-крепко прижал девушку.