Тишина повисла в зале, каждый пытался осмыслить такую невероятную и главное, неожиданную ситуацию.

— Ефрем, слышишь меня? — затрещала рация.

— Я тебе не «Ефрем», ясно?! Я капитан контрразведки Народной Освободительной Республики, ты понял?! — вскипел командир.

— Боюсь, что не в вашем положении выгодно сориться со мной, — заметил радист.

Леонид положил руку Ефрему на плечо, показывая своим видом: «Успокойся, дружище, прорвёмся!»

— Хорошо. Кто теперь курирует диверсионную спецгруппу «Мозг»?

— Не хочу вас расстраивать, но у меня нет документов, подтверждающих, что группа ещё чистится у нас.

— Кто займёт место Боковина?

— Сейчас в штабе творится чёрт знает что, боюсь, на такую должность новый человек будет назначен не скоро.

— Где теперь Палкин?

— Он украл машину, и скрылся, пока что его не нашли.

— Что же нам делать, — словно вслух принялся размышлять Ефрем.

— Этого мне знать не положено.

— Послушай, ты хоть представляешь, насколько важна наша миссия?!

Рация не ответила.

— Сейчас, послушай меня как человека, — голос Дерягина стал мягким, приятным, — Оставайся на связи, пожалуйста, и оповещай нас о новостях из штаба, хорошо?

— К сожалению, это выше моих сил.

— Я тебя как человека прошу, а не как солдата!

— Приношу свои извинения, но у меня приказ. До конца разбирательств, я не имею права передавать информацию диверсионным группам.

Капитан заскрипел зубами, стол затрещал, когда сильное тело навалилось на него. Рация замолкла, треск прекратился, и ватная тишина завладела помещением. Все переваривали услышанное.