Высунув автомат за угол, диверсант наугад дал длинную очередь, послышались крики раненых.

Борис попробовал пульс на шее у Дерягина, скривился от сожаления.

— Тёма, ты как?

Грачёв не ответил.

— Надо идти, слышишь? Ему уже ничего не помочь. Тёма, брат! — Борис принялся трясти сослуживца за плечи.

— Куда идти ты собрался? — вступил в разговор Захар, — чёрный ход перекрыт, я проверил.

— Парни, патроны! — крикнул Заболодский.

— Пуст! — признался Борис.

Мухин, молча, кинул один единственный рожок.

— Вентиляция, — осенило Грачёва.

— Чёрт. Точно! — Захар кинулся в соседнюю комнату, где был кабинет директора завода.

— Но не выйдет, — вдруг заявил Артём, — Там много дыма, мы задохнёмся.

— Всё! — крикнул Леонид, — Я пуст.

— Это их задержит немного, — Борис кинул ему оставшуюся осколочную гранату.

— Бегите, быстро! Я догоню!

— Не глупи, Лёня! Кидай, и быстро за нами.

— Идите уже!

Борис схватил за шиворот Артёма, который успел подобрать свой револьвер, и сумку, и потащил в кабинет. Захар уже расправился с тонкой решёткой, и принялся мочить носовой платок из фляги.

— Давай! Ползи! — скомандовал Борис.

Мухин без пререканий, вдохнул полной грудью, и залез в шахту. Прилепив Артёму на лицо мокрый платок, Борис прикрылся сам, и втолкнул Грачёва шахту следом. Оглянулся на мгновение, услышал разрыв гранаты, и полез следом.