Скорость хода существенно замедлилась, особенно когда к и без того трудному маршруту прибавились аномалии разной природы. Тут и воронки, срабатывавшие совершенно беспорядочным образом, образовывали на топи расходящиеся радиально в сторону круги, и разновекторные гравитационные ловушки, втягивающие в себя любой предмет в одной части пространства, а буквально в метре меняли направление на противоположное и уже отбрасывали угодивший в них предмет. Те из них, способные отбрасывать вверх, в сталкерской среде назывались трамплином за возможность взлететь на большую высоту. Путь между ними был похож на сильно искривленную линию, по которой можно идти целый час и продвинуться не больше двухсот метров, но ни один сталкер не станет жаловаться на столь существенные потери во времени, если будет знать о существовании прохода и возможности его обнаружения. Последнее обстоятельство важно не меньше, чем наличие или отсутствие выхода как такового, ведь порой найти верную стезю невозможно даже с применением лучших детекторов и наличия огромного опыта ходоков. Филин об этом хорошо знал и оказался способен вести остальных за собой как настоящий лидер, коим его выбрали явно не просто так, но несмотря на приспособленность наймитов к здешним условиям, у Серегина перед ними было определенное преимущество. О нем он сознательно умолчал, решив, что в нужный момент его знания могут сыграть ему на руку. Местность, которой они шли, была знакома бывшему разведчику еще до превращения в топи, причем в не меньшей степени, в какой он имел о ней представление после образования болота. Не сказать, что мог едва ли не с закрытыми глазами провести целый взвод солдат, но ориентироваться был вполне способен. Ничего удивительного здесь не было, с учетом годов проведенных в радиоактивных землях, поэтому пока полковник просто выжидал. Кто знает, как эти болота могут ему помочь. Раздался голос лидера наемников:
— Обходите концентрические волны на поверхности, их авторство принадлежит множеству мелких гравианомалий.
К словам Филина стоило прислушаться. Ступи в такую ловушку и в миг лишишься ног, что вынуждало следить за каждым своим шагом, выверяя дистанцию и надежность выбранного места, куда следовало перенести весь свой вес. Шаг за шагом отряд все дальше углублялся в дикие и малоисследованные болота, испарения которых порой не всегда точно распознавал химический анализатор в распоряжении наймитов. Полковник прекрасно видел сколь опасно пробираться дальше пускай и медленным шагом, ведь порой между аномалиями расстояние не превышало длины вытянутой руки, а ровно идти по вязкой жиже получалось далеко не всегда. Часто главарь отряда останавливаться и давал команду поворачивать в противоположном направлении и на некоторое время Серегин шел вторым до тех пор, пока не следовал приказ снова менять направление. Отряд потратил целый час на проход трехсот метров, но с каждой проведенной минутой оставалось все меньше сил, а конца-края болота не было видно. Единственным обнадеживающим фактором оставалась способность определять собственное положение, благодаря чему получалось выдерживать первоначальное направление и не делать лишние крюки. От мысли о блужданиях в этих землях полковник похолодел, поскольку сам недавно каким-то чудом сумел выбраться из пространственной аномалии. Помимо Зоны главным фактором, способным разрушить планы Серегина, оставался Злой, чье недоверие и откровенная враждебность по отношению к нему никуда не исчезла. На счет остальных полковник хоть и не мог быть уверен, но по крайней мере за ними он ни разу не наблюдал явного стремления выпустить ему кишки и чем дальше шло знакомство с этим отморозком, тем сильней Серегин убеждал себя в необходимости принятия экстренных мер. Всего-то нужен один удачный момент… Голос Филина прервал его мысли.