Вместо всего этого инспектор попытался сочинить достойный ответ на угрозу. Так ничего и не придумав, он покинул комнату. Соу-Смиз, Хюви и полицейские ожидали его в соседней комнате.

– Что он хотел? – поинтересовалась Хюви.

– Ничего особенного, – пробормотал Адамат.

Их вывели обратно через лабиринт коридоров и служебных помещений дворца. Инспектор забрался в карету, которая качнулась гораздо сильнее, когда рядом устроился Соу-Смиз. Адамат постучал тростью по крыше, но карета не двинулась с места.

– Инспектор, – заглянула в окно Хюви. – Было бы лучше, если вы держались подальше от Кларемонте.

Было бы лучше. Но не получится.

– Я обязан выполнить свою работу, комиссар. При всем уважении к вам.

– Вот и держитесь подальше со всем уважением. Кларемонте – не тот человек, который нам нужен.

– Откуда вы знаете?

Хюви сняла шляпу и наклонилась к окну, но, взглянув на Соу-Смиза, жестом попросила Адамата выйти. Они отошли от кареты шагов на десять.

– Один из моих сотрудников – Одаренный, – тихим голосом объяснила она. – Нам удалось сохранить это в тайне, потому что его трудно различить в Ином третьим глазом.

– И какой у него Дар?

– Поклянитесь, что никому не расскажете.

Адамат молча кивнул.

– Он распознает ложь. Чувствует, когда человек обманывает, а когда говорит правду. Он наше секретное оружие, и если Владетель узнает об этом, то, несомненно, прикажет убить его.

Адамат присвистнул:

– И не без причины.

Он слышал о таких случаях. Очень ценный и редкий Дар. Инспектору хотелось спросить, что этот человек делает в полиции, когда мог бы стать «говорящим правду» при каком-нибудь короле и жить… ну да, по-королевски. Но этот вопрос мог обождать.

– Значит, Кларемонте не лгал?

– Ни полслова. Немного лукавил, когда уверял, что мы можем опросить всех его слуг, но это неудивительно. У такого человека не может не быть тайн. Но он не приказывал убить Рикарда.