Дальше разряжаться мне помешали посторонние звуки — плачь девушек и скорбные крики парней, обещающих жестоко отомстить шакалам… ладно бы только за смерть Любы, но за мою-то зачем? Я ведь живой и даже веселый.

Быстренько встав и наскоро отряхнувшись, я вышел из кустов и подошел к группе ребят, понуро стоявших вокруг моего броневика. Тот как будто тоже поддался общему настроению и даже чадить стал тихо и печально. Дымок понуро стелился к ногам бойцов отряда, а не стремился в небо, задрав хвост.

Я подошел к группе скорбящих, нашел взглядом Ладу и обнял ее за плечи. Нет, никакой неземной любви между нами так и не сложилось. Лада быстро смирилась с тем, что принц из сказки и реальный принц с отсталой планеты суть две большие разницы, и, пожалуй к счастью, лишилась излишней романтичности. Зато разглядела-таки парня, который давно на нее глаз положил и теперь, похоже, дело двигается к свадьбе. Так что, обнимал я девушку исключительно на правах друга и найдженыша, в общем-то, обязанного ей жизнью. Кто знает, смог бы я без помощи регкамеры выжить или нет.

— Ладушка, — шепнул я ей тихонько на ушко. — Ты поплачь-поплачь. Любу не вернешь, но не надо носить в себе горе-горькое. А о ком еще скорбим?

— О-о… Ма-а-артине, — так же шепотом, прерывающимся всхлипами, поведала мне девушка.

— О каком Мартине? — удивился я, припоминая, есть ли у нас в отряде еще один Мартин.

Для общения с чужаками у меня на коммуникаторе были прописаны четыре разных личности, каждая со своим набором профессиональных уровней, своим счетом в банке и идентификационными параметрами, вплоть до фантомного образа, которые с недавних пор снова ввели, в качестве обязательного идентификатора. Никто не понимает зачем, но сказано сделать и сохранить в памяти коммуникатора, все сделали и сохранили. Так я стал Мартином только для внутреннего употребления.

Девушка стремительно развернулась ко мне лицом и продемонстрировала мне преобразование глаз человеческих в очи эльфийские.

— М-м-мма-а-артин?! — сдавленным шепотом проговорила Лада, а затем счастливо взвизгнула и бросилась мне на шею. — Мартин! Ты жив, Марти! Ребята, Вацлав! Марти жив!!

Моментально на крик девушки развернулись все, заорали, зашумели, кинулись обнимать и целовать (обнимать парни, целовать — девушки… впрочем не только, видимо ошиблись от зашкаливающих эмоций).

Вацлав под шумок, не прекращая радостно улыбаться, оттащил Ладу в сторонку и, крепко обняв за талию, прижал к себе намертво. И правильно. За свое надо держаться крепко, иначе уведут и не заметишь.