А просачивавшаяся сквозь Луну энергия Солнца тем временем волшебным образом влияла на юношу с Холодного побережья. Рана на его животе стремительно затягивалась, и чудесное исцеление было не единственным, чем одаряла Волка находившаяся на одной линии с Солнцем Луна. Она наполняла новой силой и свежестью буквально каждую клеточку тела вервольфа. Дрю упруго вскочил на ноги, и Оникс увидел перед собой целехонького, полного сил противника. Но Зверь из Баста не успел даже толком испугаться.

Луна превратила Белый кулак Айсгардена в сгусток черного пламени, который стремительно мелькнул в воздухе, впился своими стальными когтями в правое бедро Оникса и рванулся вверх, до его левого плеча, практически разорвав лорда-пантеру надвое. Толпа секундантов ахнула – соперники резко поменялись ролями, и теперь уже лорд-пантера из Браги склонился на коленях перед вервольфом. Мунбренд выпал из ослабевшей руки Оникса, тяжело зазвенел о камень, а Дрю тем временем приблизился к Улику.

Окровавленное лицо лорда-обезьяны посинело, разбитые губы вспухли, один глаз полностью заплыл.

Шею лорда-обезьяны по-прежнему опутывала цепь. Дрю встал над Уликом, заслонив своей спиной черное солнце. Увидел, как шевельнул губами Улик, беззвучно произнеся: «Прикончи меня». Белый кулак ухватился за цепь, потянул ее, но не для того, чтобы затянуть еще туже. Спустя несколько секунд цепь с тяжелым звоном рухнула на камень. Лорд-обезьяна судорожно глотнул воздух, а Дрю тем временем повернулся к секундантам и произнес:

– Все кончено, – ветер шевелил серую волчью шерсть, покрывавшую тело Дрю. Он по очереди посмотрел на каждого, кто находился на вершине Черной скалы, включая Улика, и повторил: – Все кончено. Забирайте своего мертвого и своего раненого. Забирайте свои войска, покиньте эти берега – мои берега – и никогда больше сюда не возвращайтесь. Лиссия и ее народ принадлежат Лиссии, а не Басту. И помните, если вы опять посмеете вернуться сюда, я уже не буду так же милосерден к вам, как сейчас. Во второй раз вы прощения не получите.

Дрю подошел к Ониксу. Лорд-пантера из последних сил пытался устоять на коленях. Со стороны плато налетел новый порыв ветра. Умирающий лорд-пантера больше не казался грозным, скорее жалким. Наконец, глаза его остекленели, остановились, и легендарный Зверь из Баста тяжело опустился на холодный камень, чтобы больше никогда не подняться с него.

Глава 3 В полет

Глава 3

В полет

День ликования перетек в вечер воспоминаний. Над берегом озера и лугами долины Роббен звенели веселые голоса и смех, это товарищи Волка праздновали его историческую победу. Стучали барабаны, пели дудки, пиликали скрипки, и все это сливалось в нестройный радостный шум. Ярко горели костры, выбрасывая высоко в воздух снопы искр, переливающихся, порхающих стаями светлячков над темной спокойной водой. Женщины танцевали, мужчины притопывали на месте, дети носились как угорелые, а старики исподтишка смахивали навернувшиеся на глаза слезы. Стурмландцы, цыгане, уроженцы Брекенхольма и Лонграйдингса – все они были как одна семья, обнимали друг друга за плечи, с удовольствием чокались кружками с налитым в него лучшим редвайнским вином из откупоренных бочонков. Все припасы, заготовленные в преддверии приближающейся войны, были вытащены и отправлены на общий стол. Экспромтом рождались песни и куплеты, воспевавшие героев, которые привели народ к победе. Ястребы и лорды-кони, буйволы и лорды-медведи, носороги и лорды-бараны – всем нашлось место в этих балладах, но одно имя звучало чаще и громче остальных, об одном верлорде говорили с особым восторгом и уважением.