– Распоряжусь, не волнуйся, – ответил я, поднимая вверх правую руку – сигнал «внимание» для парней. – А ты передай своим, чтобы и они ненароком не пальнули по мужикам. Наши – белые и загорелые, враг – чёрные и подкопчённые. Не перепутай.

Андрей, похоже, хотел было обидеться, но передумал и занялся исполнением своих прямых служебных обязанностей – болтовнёй на французском с бронегруппой «Дельта». Между тем мы приближались к берегу, и, наконец, впереди мелькнуло море. Здесь мы увидели одного из сбежавших было от смерти исламистов, затем по пути попалось ещё одно тело, явно разорванное снарядом «бушмастера».

Где-то левее нас вспыхнула короткая перестрелка, и спустя пару минут Андрей сообщил, что это десант пехотинцев с «сарацина» уничтожил последний очаг сопротивления на берегу. Послышался глухой рёв танкового мотора, между деревьями замелькала закамуфлированная растительностью башня танка, выцеливающая стволом какую-то мишень на морском просторе.

– Гляди-ка, парни, а наши союзнички крепко уважают советскую технику, – махнув рукой в сторону ползущего по пляжу «пятьдесят пятого», произнёс Саня Барулин.

– Угу, даже на динамическую броню не поскупились, – пробормотал я, разглядев в бинокль облепленную квадратиками со взрывчаткой танковую башню. – «Крупняк» на крыше не наш, не советский, и второй пулемёт хрен знает чей.

– Походу, танкисты только что расхреначили вон тот катер, – Руслан ткнул автоматным стволом в сторону какой-то кучи обломков, дрейфующих метрах в двухстах от нас. – Метко попали, не хотел бы я оказаться у них в прицеле.

Понимая, что бой, собственно, подошёл к концу, я осмотрелся вокруг, изучая тактическую обстановку. Как говорится – картина маслом: примерно в километре от нас «на одиннадцать часов» горел саудовский фрегат. Корабль стоял без хода, имел крен на правый борт, постепенно погружаясь кормой. Вода уже дошла до вертолётной площадки, на которой, извергая облако черного дыма, плясали языки пламени – это горело разлившееся авиационное топливо.

Чуть правее фрегата виднелось несколько надувных лодок, битком набитых арабскими моряками, которые даже и не пытались уйти в море. Что же, логично – если у саудитов имелся хоть какой-то шанс уйти от снарядов Т-55 и «саладина», маневрируя, на высокой скорости, то со сверхточной скорострелкой LAV-25 особо не поспоришь.

Да и куда уходить, если «на двенадцать» в полутора километрах от берега беспомощно дрейфовал второй пиратский корабль – танкер, повреждённый 90-мм пушкой модернизированного наёмниками «саладина». Бежать в открытое море – так не факт, что у арабов хватит горючего для того, чтобы потом вновь добраться до берега. Хотя бензина, может, и хватит, но вот перегруженные моряками лодки вряд ли обладают должными скоростными и мореходными качествами. Поэтому саудитам придётся меж собой решить, сколько народу повыбрасывать за борт, а скольким попытаться удрать в неизвестность. Кроме того, в ситуации, когда у противника – в смысле у нас – наличествует авиация, бегство может закончиться безнаказанным расстрелом с небес. Хорошо ещё, что арабы не в курсе, что всю нашу авиацию составляют повреждённый поршневый двухмоторник с безоружным транспортным самолётом без экипажа.