– Но ведь в шлюзе он был в сознании?

– Скорее всего, это было нечто, похожее на агонию, господин Рассел. – Григорьев дернул плечами. – С тех пор его состояние только ухудшается.

– Ничего нельзя сделать? – Рассел покрутил головой.

– В наших условиях – нет. Пулей, выпущенной из иногалактического оружия, у него задето сердце. Оно уже останавливалось несколько раз. У нас нет сердечных биопротезов. К тому же, у него деформирован мозг. Сейчас он на полном искусственном питании. Я бы портировал его отсюда в галактику.

– Почему у вас нет биопротезов? – В голосе Рассела скользнуло нескрываемое недовольство.

– Это первый подобный случай на станции, господин Рассел. – Реаниматор развел руками. – Подобные случаи крайне редки-то и в галактике. Я, в своей практике, не знаю ни одного такого. Всего невозможно предусмотреть.

– А что с его мозгом? Что за деформация?

– Это необъяснимо. – Григорьев дернул плечами.

– Квадратным, что ли, стал? – Рассел хмыкнул.

– Скорее наоборот – слишком круглым. Что-то вроде огромной опухоли, сразу во всем мозге.

– А портировать его можно в таком состоянии? А может проще портировать сюда нужные биопротезы?

– Я не знаю, насколько серьезно поврежден его мозг. У нас нет классных нейрореаниматоров. Если, вдруг…

– Делай, что считаешь нужным. – Рассел махнул рукой, перебивая Григорьева. – Но если примешь решение портировать его, думаю, тебе нужно пойти с ним.

– Как прикажете. – Григорьев дернул плечами.

– Это совет. Он единственный, кто знает, где был фрегат и что с ним произошло. Если он умрет, ты должен представлять, чем это может обернуться для тебя. Да и для меня тоже.

– Чем? – Реаниматор состроил недоуменную мину.

– Нас не поймут. – Рассел вдруг усмехнулся. – Что с Горром? – Его лицо вновь сделалось серьезным.

– Не знаю. – Григорьев покрутил головой. – Но кажется операция еще не закончилась.

– Хорошо. – Рассел махнул рукой. – Если есть надежда спасти землянина, портируй его немедленно.

Повернувшись, он направился из медлаборатории.