Атуа разделся, прошел в санационную комнату и посмотрел на себя в зеркало – вид был ужасен: левая щека и часть носа были основательно содраны, засохшая кровь темными полосами лежала не только на лице, но и на курточке. В таком виде днем ходить по станции можно было и не мечтать.

Он прометнулся взглядом по полке под голографическим зеркалом и, увидев пакет с биосалфетками, схватил его и принялся ожесточенно рвать, словно от скорости заживления лица зависела его дальнейшая судьба.

Достав салфетку, он плотно прижал ее к лицу и замер от нахлынувшей боли. Прошло немного времени и боль ушла. Атуа убрал биосалфетку – теперь его лицо прибрело мистический налет раскрасившись темными и розовыми полосами старой и новой кожи. Он осторожно дотронулся до лица – с него посыпалось нечто, похожее на песок, часть темных полос исчезла, как исчезла и прежняя боль. Тогда он с силой провел по лицу, стряхивая остатки старой засохшей кожи. Лицо теперь выглядело превосходно, хотя левая щека была заметно светлее правой. Не раздумывая, он достал еще одну салфетку и, приложив ее к правой щеке, замер. Боль почти не ощущалась. Постояв с минуту, он убрал салфетку – щеки теперь имели, примерно, одинаковый цвет.

Раздевшись, Атуа швырнул одежду в ассенизатор и став под струи прохладной воды, простоял под ними столько, пока ассенизатор не пропищал о завершении чистки его одежды.

Одевшись, он прошел в комнату и уселся в кресло перед терминатором, с удовольствием потянулся и мгновенно провалился в пустоту.

Проснулся Атуа от нудного, сверлящего мозг писка, заполнившего собой все пространство вокруг. Он мгновенно вскочил и разбросил свое поле по сторонам, но присутствия других полей не почувствовал. Тогда метнулся по комнате и, наконец, понял, что писк шел из санационной комнаты.

Проклятье! Может я забыл что-то там отключить? Потирая лицо, он поплелся в санационную. Заглянув в нее, он понял – пищал сканер связи, лежащий на полке перед голографическим зеркалом. Схватив его, он, вдруг, задумался, уставившись на слово «командир», отображаемое на сканере.

Кто это может быть? Какой командир? Может не стоит отвечать? Он взглянул на ручной хронометр – на станции было раннее утро. Сослаться, что крепко спал. А если это по служебным делам? Еще вздумают явиться на квартиру. Нет, Атуа механически покрутил головой, придется ответить. Он нажал клавишу подтверждения.

– Наконец-то. – Со вспыхнувшей над сканером связи голограммы на Атуа смотрело сердитое лицо Рассела. – Где ты находишься? Я приказал тебе быть под домашним арестом.