— Да, только с головой у тебя проблемы.

— Ну, так было всегда. У меня еще есть как минимум год, чтобы сменить ее на что-нибудь другое или починить. — Он встал с кресла. — Пошли, пожуем, а то я оголодал.

В столовой автоповар уже приготовился к приему посетителей, выставив свои блюда. И пока наемники расхваливали пищу, пробуя того и другого, мысли Асамзулы были чернее тучи. Сначала отец, теперь наемник, который был близок ему по духу. Все вокруг нее очень быстро уходят в другой мир и она не в силах это предотвратить. Стоп, почему не в силах? На планете полно брошенного барахла, которое вполне можно будет продать, чтобы оплатить дорогостоящую операцию! Конечно, на ЧВК можно будет поставить крест, но жизнь дороже, тем более того, к которому у нее появилась симпатия. Отец так и говорил дочери, ее время еще не пришло, она сама почувствует свою вторую половинку, как это произошло у него. Ведь он сам не ожидал, что свяжет свою жизнь с вехинкой, представителем расы, которая ненавидит нишхом. Но вот про маму он очень мало рассказывал, так в общих чертах. Лишь однажды вернувшись со службы чуть раньше, Асмазула застала его за разглядыванием общей фотографии. Отец попытался ее спрятать, заметив дочь, но потом вынул и обстоятельно рассказал. Двое стояли, прижавшись друг к другу — невысокая вехинка обнимала здорового молодого нишха, который скалясь смотрел в объектив старенького двухмерного съемника. Оба стояли на крыше здания, а за их спинами зелеными волнами бурлили джунгли и видневшиеся горы вдали красиво золотились то ли в закате, то ли в рассвете — время определить было невозможно. Асамзула не помнила мать и потом часто разглядывала изображение, пытаясь запомнить каждую черточку незнакомого лица. Там мама была молодая и счастливо улыбалась, смотря даже не камеру, а на отца, который был как скала — такой же непоколебимый и надежный. Ведь он еще не знал, что случится. А я знаю, подумала девушка, скосив глаза на наемника, который наворачивал кашу, нахваливая повара и не допущу, чтобы смерть забрала к себе еще одного хорошего человека, пускай он и не нишх.

— Хорошо! — с придыханием произнес Рома, отваливаясь от стола. — Пошли кино смотреть.

Девушка заметила, что он ничего не сказал своему напарнику о своем здоровье. Может быть это и правильно, не нужно, чтобы об этом знали, достаточно того, что я в курсе. А этим болванам тем более рассказывать не нужно. Они прошли в центр управления и Асамзула разыскала гнездо для носителя информации, активировала проектор и перед троицей появилось изображение Назарула. Он смотрел в камеру как всегда прямо и честно.