Озимцев приподнялся, обхватил рукой сержанта за шею и встал на ноги. Отряд двинулся вперёд, но не прошли они и 30 метров, как их настигли роботы. Проломив стену коридора, один из них неожиданно выскочил и расстрелял двух человек, ещё двое напали сзади. В какое-то мгновение Озимцева ощутил на себе холодную хватку металлических рук, а через секунду уже летел куда-то в сторону от сержанта. Гене повезло, что траектория его полёта проходила через довольно большую дыру в стене, и он вылетел на улицу, иначе из него получилось бы отличное постапокалиптическое граффити. Геннадий упал на землю, удар был настолько сильный, что он на некоторое время потерял сознание. Когда он очнулся, выстрелы уже стихли и живых в здании, похоже, не осталось. Практически сразу из здания вышли два робота, окончательно разломав внешнюю стену, и направились к Озимцеву, который к тому моменту пришёл в себя и даже попытался подняться. Роботы остановились в десяти метрах от Гены и навели на него оружие. Хромированные, в рост человека, с хвостами, из правого предплечья торчал пулемёт, а из левого — что-то миниатюрное, тускло блестевшее матовыми линзами, скорее всего это и было то энергетическое оружие, с помощью которого роботы стреляли лазерными пучками. Оба оружия, к тому же, судя по всему, могли прятаться внутрь руки. Две смерти на выбор… В лицо Гене сейчас слепыми зрачками линз смотрела лазерная.

— Вот блин… — успел подумать Озимцев, перед тем, как мелькнула красная вспышка…

… Яркий разряд красного цвета сорвался с небес, соединил землю и облака. В его центре оказался Гена. От попадания необычной молнии Озимцева начало трясти. Удар молнии обычно длиться доли секунды, но этот длился гораздо дольше. Тело Озимцева начало подниматься вверх. Роботы незамедлительно открыли по нему огонь сначала из лазеров, затем подключились пулемёты, но всё было безуспешно — ни пули, ни лазерные пучки не долетали до Озимцева, они просто испарялись, его тело было окружено каким-то странным полем, сгенерированным этой необычной молнией. Гена поднялся уже на высоту третьего этажа. Руки его как будто сами развелись в стороны, ноги свисали вниз и были плотно прижаты одна к другой, голова опущена. В этот момент он был похож на человека, распятого на кресте. Боль стала невыносимой, он больше не мог сдерживаться и закричал. Его пронзительный крик разнёсся эхом по городским кварталам, его было слышно в радиусе нескольких сотен метров. Силовое поле, окружавшее Озимцева, сколлапсировало и ударной волной выбило все оставшиеся в домах стёкла, в некоторых местах потрескались и обрушились стены, а тех двух роботов, которые стояли недалеко от него смело как букашек. Через секунду после этого молния исчезла, и Геннадий в полной тишине упал на землю без малейших признаков жизни.