— Что американцы?

— Потоки излучений всех их «Зевсов» и «Харпов» представляют щупальца ещё одного «спрута» — электромагнитного. Ионосфера над Питером дымится и стреляет разрядами.

Афанасий отвлёкся, глядя на облачный слой под самолётом.

— Есть идея…

— Слушаю.

— Пусть наши «Короли» ударят по «Харпам»! Если мы сможем перекрыть пару каналов излучения, ПНД начнёт расплываться, ей ведь нужна непрерывная подпитка.

— Ок, свяжусь с начальством.

— Мы в сотне километров от Питера, — сообщил Костя.

— Вон, смотрите! — ткнул рукой вперёд его напарник.

В мглистой пелене над горизонтом показалась шапка золотистого прозрачного сияния, поднимавшаяся куполом высоко в небо. Она была невесомо-воздушная, как необычной формы гало, и по краям её бегали тоненькие голубоватые и сиреневые молнии, совсем не страшные из-за расстояния, превращавшие зону в подобие медузы.

— Диаметр — полсотни километров, — сказал Костя. — Весь Питер накрыло.

Через несколько минут облака под самолётом начали таять и струями уходить влево, закручиваясь спиралью вокруг сияющего купола. Самолёт повело влево.

— Ничего себе ветерок! — тревожно сказал второй пилот Витюша. — Километров триста в час, не меньше!

— Идём по кругу, — сказал Афанасий. — Борис, генератор готов?

— Так точно, — прилетел в наушники шлема голос оператора неймса. — Включать?

— Я скомандую.

Самолёт заложил вираж и, сопротивляясь порывам ветра и болтанке, пошёл над окраинами Санкт-Петербурга. С высоты в десять километров разглядеть что-либо под ним было трудно, однако Афанасий понял, что внизу началось настоящее бедствие и войскам МЧС в данный момент приходится туго.

С неба в землю начали бить электрические разряды. Один из них вонзился в шпиль Лахта-центра — штаб-квартиры «Газпромнефти», самого высокого здания не только в Санкт-Петербурге, но и в Европе: его высота достигала без малого полкилометра. Шпиль вспыхнул, загорелся.

— Твою м-мать! — ахнул Витюша.

— Центр, мы наблюдаем молнии.