Тот лишь покачал головой.

– Думаю, нужно отдать приказ флоту постараться их избегать.

– Но их слишком много, мы не сможем маневрировать между ними. Кроме того, они очень маленькие, и я сомневаюсь, что крошечное пламя внутри причинит вред нашим кораблям.

Исключительно из соображений осторожности Марана приказал «Духу Киджи» остановиться, в то время как другие корабли продолжали наступление, и тут услышал звук взрыва, а за ним еще сотню таких же. Яркие вспышки света окутали корпуса воздушных кораблей, и залитое солнечным сиянием пространство между ними наполнилось искрами от взрывающихся фонарей.

– Отступаем! Общее отступление! – закричал Марана, и его офицеры, находившиеся в гондоле, принялись отчаянно размахивать сигнальными флагами.

Но было уже поздно. Весла нескольких больших воздушных кораблей повисли, став совершенно бесполезными, когда гребцов настигла шрапнель; другие начали терять высоту, поскольку мешки с газом были пробиты и огонь быстро поглощал корпуса и гондолы.

Фонари были изобретением Перинга. Он собрал весь порох для фейерверков, который смог найти на королевских складах – его берегли для важных церемоний и празднования Нового года, – и приказал набить им вместе с острыми металлическими обрезками бамбуковые трубки, чтобы увеличить их смертоносную силу. Снаряды прикрепили к воздушным фонарикам, покрытым толстым слоем липкой сосновой смолы, с медленно горящим запалом.

«Духу Киджи» удалось отойти от туч смертоносных фонариков на безопасное расстояние, за ним медленно тянулись и остальные корабли, сумевшие спастись. Всего погибло четыре имперских корабля, два других потеряли такое количество газа, что едва держались в воздухе, и теперь их можно было использовать лишь как запасные контейнеры для газа.

Маршал Марана, хоть и считал, что имперская армада может одержать верх – ведь запас пороха, имевшегося в распоряжении мятежников, должен был подойти к концу, – все же понимал, что цена победы слишком высока, и потому решил отвести корабли от Тоадзы.

Тоадза праздновала победу точно одержимая, Торулу Перинга превозносили до небес, называя спасителем Волчьей Лапы, великим тактиком, воплощением Луто среди смертных, однако преследовать отступающую армаду Рома отказался, заявив, что оставшиеся корабли мятежной армии будут стоять в гавани. Несмотря на победу, мощь имперской армады произвела на Рому сильное впечатление, поэтому ему хотелось иметь в своем распоряжении достаточно кораблей, чтобы вывезти с Волчьей Лапы армию повстанцев, если до этого дойдет.

Генерал Паши Рома собрал командиров и советников мятежных армий.