Они прощались перед тем, как разойтись, и пообещали друг другу, что вернутся. Что снова встретятся, чтобы никогда больше не расставаться. Это маленькое обещание из детства было словно заклинанием, которое обязательно должно сбыться. Садясь каждый на свой самолет, Нина и Куд знали, что через неделю все будет как раньше: тесная уютная квартира, совместные ужины и любимая работа, где каждый нашел свое призвание.

* * *

Эммет ждал прилета Юко в аэропорте и очень волновался. С тех пор, как после многолетнего молчания он получил сообщение, Эммет не мог найти себе места. Пожилой мужчина все еще чувствовал себя перед этим ребенком виноватым. Юко ведь тогда до последнего уговаривал его остаться. А он уехал, бросив все и порвав связи. На те три письма потом сын так и не ответил, и Эммет задавался вопросом: узнал ли он о программе? А если узнал — как он отреагировал?

Когда сгорбившийся и спрятавший руки в карманах карлик показался среди выходящих из самолета людей, Эммет едва не бросился навстречу, но не смог сдвинуться с места. И Юко, сразу заметив отца, целенаправленно потопал к нему с непроницаемым выражением лица. Они так и не поздоровались — молча обнялись, будто это объятие могло сказать все. И оно сказало. Юко надеялся: встретившись с отцом, он поймет, что на самом деле чувствует, но запутался еще больше, когда не ощутил никакого отклика. Эммет, глядя на взрослого ребенка, которому уже перевалило за двадцать пять, не мог найти в нем и тени прежнего Юко. Они оба, глядя друг на друга, пытались отрицать этот факт, но не могли. За те годы, что они не общались, отец и ребенок стали друг другу совсем чужими. Низенький толстяк с пустотой в непривычного цвета глазах и уставшим лицом был совсем не похож на Юко, с губ которого когда-то не сходила хулиганская улыбка. Слабый старик с обвисшими щеками и полуслепыми глазами за стеклами очков мало напоминал живого и экспрессивного Эммета. Он, будучи всего на три года старше Джонатана, выглядел гораздо старше главы семьи Ферретов. Гораздо слабее и немощнее, чем ожидал Юко. Все время, пока Эммет ждал Юко, он пытался найти подходящие слова для вопросов, которые он хочет задать сыну. Десятки, сотни вопросов. Но теперь, когда наконец встретился с ним, понимал: не может. Он получил ответы еще до того, как задал вопросы. Юко, казалось, изначально было нечего спросить.

Дома гость, вымотанный ночным перелетом, уснул, едва приземлившись на диван в скромной гостиной, и Эммет укрыл его и ушел к себе. Его мучило осознание того, как тяжело пройдет эта неделя. Для них обоих. Мужчина, откинув голову на спинку большого удобного кресла, предался ностальгии. Видимо, думал он, все действительно закончилось в тот день, когда он сбежал.