— Бутченко, ты что? Рехнулся?

Слова капитана пытались пробиться в мозг, но бессильно вязли где-то в районе барабанных перепонок.

— Вторая шеренга, головные уборы — снять! Документы, носовые платки, расчески и иголки с ниткой — к осмотру!

Кирпичная стена комендатуры по ту сторону плаца плыла перед глазами Андрея, и сквозь ее двухметровую толщу ему мерещились сторожевые вышки, связанные между собой сверкающей колючей проволокой.

Олеська… В темноте черепной коробки взлетела и повисла, отплевываясь ледяным огнем, осветительная ракета. Ноздри Андрея раздулись, втягивая тяжелый болотный смрад, и на предплечья навалилась тяжесть мертвого тела. Отгоняя видение посеченной осколками куртки и пропитанной оранжевой в свете ракеты кровью блузки, Андрей в очередной раз дернул подбородком.

— Караул, смирно!!!

Майор обогнул левый фланг первой шеренги и бегом бросился к неторопливо ступающему по плацу подполковнику. Пришедший небрежно махнул дежурному рукой и картинно поправил фуражку с высоченной тульей — летний вариант каракулевой шапки.

— Продолжайте, — сквозь зубы процедил подполковник Гнус.

Майор, споткнувшись на полпути, развернулся и бросился назад.

Неглубокая могилка в болотной грязи. Даже не могила — небольшая ложбинка, и — голыми руками — влажная земля сверху. И простреленная рация поверх. Штык к автомату — и вместо креста. Две пули, в печени и в легком. И сил осталось только выдернуть кольцо из запала последней гранаты…

— Обязанности разводящего…

Андрей вздрогнул от проникшего в сознание вопроса и сфокусировал взгляд на лице подполковника. Секунду молча рассматривал уродливые следы от ожога на левой щеке Гнуса.

— Мне повторить вопрос, младший сержант? — подполковник брезгливо дернул губой и приподнял бровь.

С правого фланга, почуяв неладное, рванулся взводный.

— Петро…

Гнус перевел удивленный взгляд на подбежавшего начальника караула.

— Твой подчиненный, капитан?

— Так точно, товарищ подполковник! — вытянулся взводный.

Проверяющий вновь перевел бесцветный взгляд на Андрея.

— Второй разводящий?