– Смотри. Знаешь, как пользоваться?

Пашка кивнул, и они принялись просматривать фотографии опушки леса, уходящей вдаль долины, берега заболоченного озера. Первые фотографии были сделаны поздно вечером или ночью, при лунном свете. Фотоаппарат был дешевым, и изображения получились довольно некачественными. Затем пошли утренние снимки, но по большей части они изображали густой туман. В общем, природа и природа, совершенно ничего необычного. К тому же описанных Пьером жутких животных видно не было: наверное, отец Афанасий не жаждал с ними близкого знакомства даже через объектив фотокамеры.

Но эти люди свободно ходили туда и обратно, совершенно обычным способом возвращаясь на ту же станцию – не так, как получилось на «Северной-17», вдруг превратившейся в «Северную-14». Значит, можно было выйти на поверхность и не бояться, что не попадешь обратно, то есть от Хранителей там и стоило спрятаться. И медлить нельзя. Да и вообще – уйти отсюда надо было всем пострадавшим.

– Мы бы хотели сходить на поверхность, – сказал Пашка, возвращая ему аппарат. – И вообще, нам всем лучше подняться. Здесь оставаться еще опаснее.

– Пока не время, однако, – покачал головой священник, – вам же все объяснили. Вот наши мужчины проверят там все, подготовят хижину временную или хотя бы шалаши какие срубят, зверье отгонят, а его там хватает, частокол поставят, тогда и… А пока всем, кто не входит в команду майора Зеленцова, наверх путь закрыт. Это не обсуждается, потому как военное положение.

Опа, военное положение и майор! Кажется, у них тут было все серьезно.

– Отдохните-ка лучше с дороги, – продолжал священник. – Есть хотите? Пить? Нет? У нас, если что, дичь есть и вода родниковая. Если желаете, я вас на экскурсию свожу, здесь, понизу. Красивая станция, ничего не скажешь… Вот взгляните, я немного пофотографировал ее…

Отец Афанасий с готовностью показал фотографии станции, на которой они находились. Она называлась «Новосвободская» и была оформлена розовым мрамором без какой-либо экзотики, даже надписи оказались на достаточно понятном русском диалекте, хотя и не без странностей в орфографии. При этом она была довольно обширной, с многочисленными проходами, коридорами и лестницами, а изящные панно на стенах изображали нейтральные цветочные мотивы, солнечные восходы и простые геометрические фигуры.

– Вы можете объяснить, что происходит? – спросил Пьер, до того не проронивший ни слова. – Что все это значит? А то тут у каждого свое мнение, и хочется послушать теперь ваше…

Пашка задумался. Что им рассказать? Прежде всего – о Хранителях? О параллельных мирах? О тетке-диспетчере? Он оглянулся в сторону перрона. Пока было тихо. Надолго ли?