– Хм… – протянул Пашка, начиная подозревать недоброе. Хотя, может, это был параллоид того Проводника? А что, очень могло быть.

Зашедшая следом Тамара не была столь корректной и сдержанной.

– Я не поняла, че такое?.. – потрясенно уставилась она на Проводника. – Вы уже тут? А почему вы чистый? А?

Проводник, улыбаясь, пожал плечами и захрустел сушкой. Человек за конторкой нахмурился:

– А действительно, что тут происходит? Почему они такие грязные? Фу ты, черт…

– Мы ползли по мерзкой, вонючей норе, и это он нам приказал! – сказала Тамара, обвиняюще выставив палец в сторону Проводника.

Майор с Рэдом, стоявшие в дверях, прыснули.

– Так, Рэд, Блинов, что это такое?! – хлопнул ладонью по столу «конторский». – Вы что, через семьсот тридцатую их протащили?! Я не понял!

– Так точно, командир, – откозырял Рэд. – А ты подумай почему. Тебя же предупреждали. Блин позвонил – говорит, принимай голубчиков. Ну, мы и приняли…

– Вот что – вон отсюда! – рявкнул начальник. – Устроили тут бардак, понимаешь ли…

Рэд с Майором исчезли, хлопнув дверью.

– Блинов, а с тобой я потом отдельно поговорю. – Начальник погрозил Проводнику кулаком. Тот не ответил, шумно отхлебывая чай. – А ты, Паша, чего ж? Почему допустил все это? Ну ты же не новичок! Ты же знал об этом! Зачем вы туда полезли? Это же у этих шалопаев ритуал посвящения новеньких… Эх!

– Мы… я… не знал, я не помню… – забормотал Пашка, растерянно оглянувшись на девушек, надувших от обиды губы. – Амнезия…

– Ага, амнезия, значит? – Начальник снова забарабанил пальцами, а потом достал из стола маленькую коробочку. Знакомая штука! Он направил ее на Пашку и нажал кнопку – зажглась зеленая лампочка. – Ладно, разберемся, «ху из ху». А пока – марш в душ! От вас разит, как от… Помнишь хоть, где душевая?

– Нет, – честно ответил Пашка.

– Пойдемте, – со вздохом сказал командир и вышел из-за стола. – Меня зовут Гордеев, Андрей Юрьевич. Командир этих бездельников. В общем, сначала вымойтесь, а потом ко мне на совещание.

Раздевалка была пустой и холодной. Пашка стащил с себя вонючую, влажную одежду и прошел в душевую, по пути прихватив обрезок валявшейся под лавкой трубы. Пусть только сунутся к нему! От этих весельчаков можно было ожидать все что угодно.

Но никто не сунулся. Он нашел пару маленьких обмылков и создал с их помощью просто гору белоснежной пены. Хорошенько попарившись, Пашка немного побалдел под сильной струей горячей воды и в конце концов снова почувствовал себя человеком. Он вернулся в раздевалку и увидел там Бермана, что-то довольно напевающего себе под нос, снимая одежду.