— Чтобы испробовать на мне?

Юрьев рассмеялся.

— Герман, ты слишком серьезный противник, чтобы с тобой не считаться, посильнее даже твоих сторонников, Голованя и Мурашова.

— Благодарю. Мы договоримся лишь в одном случае: я отдаю «глушаки»… не все, половину, ты мне — кодон.

— Это невозможно. При всем моем желании Бабуу не станет рисковать.

Рыков помолчал, понимая, что Юрий Бенедиктович прав.

— Тогда помоги мне устранить Хейно… а заодно и кое-кого из моих преданных друзей.

— Резкое сокращение численности Союза недопустимо, и ты это знаешь, Герман. Если Хейно Яановича еще можно «сократить» как бунтаря, скажем, то уход Кирилла и Виктора повлечет ослабление эгрегора Внутреннего Круга.

— Хорошо, пусть будет Хейно.

— А разве ты не подключил к «волне выключения» Хейно Посвященных I ступени? По-моему, Самандар согласился тебе помочь.

— Я не уверен, что он справится.

— Вот когда он не справится, тогда и поговорим. Так на чем мы остановились?

— «Глушаки» получишь, когда Хейно уйдет в отставку. Либо когда Бабуу согласится на обмен — «удавы» на кодон. Кстати, попробуй уговорить его лично убрать Носового, ему это сделать будет проще, чем любому из нас.

— Договорились, — медленно сказал Юрьев. — Похоже, ситуация в Союзе постепенно сдвигается к фазе плей-офф[58]. Не ошибиться бы…

Рыков молча вылез из машины, сел в свой джип «мицубиси» и уехал. Юрьев остался сидеть, не включая мотора, пока не зазвонил телефон спутниковой связи.

— Что случилось? — раздался из скрытого динамика отчетливый голос настоятеля Храма Гаутамы. Качество канала связи, использующего американские и российские военные спутники, было таким, что создавалось впечатление, будто Бабуу-Сэнгэ сидит рядом.

— Рыков перехватил груз, — сказал Юрий Бенедиктович на метаязыке. — Я понадеялся на «стохастический зигзаг» Дмитрия Феоктистовича, предложившего до погрузки в самолет непросчитываемый маршрут, но он явно перемудрил. В общем, хотели как лучше, а получилось как всегда.

— Не знал, что это русское национальное качество останется чертой характера Посвященного вашего уровня, — бесстрастно заметил Бабуу-Сэнгэ. — Я был о вас лучшего мнения. Вы говорили с Германом?

— Вынужден был.

— Чего он хочет?