Айрин ответила не сразу, пытаясь сдержать подступившие слезы.

— Дядя Майкл мертв. А я им больше не нужна. Они искали меня, лишь чтобы выйти на него. Теперь они его получили.

Саманта огляделась.

— Ты говоришь про Джантора? — спросила она шепотом. — Говорят, он был главным и перебил кучу киберов. А еще говорят, что он фиомсянин, — девочка вопросительно посмотрела на Айрин. — Как думаешь, они придут? Помогут уничтожить киберов?

— Нет.

Никто не придет и не поможет. Не вытащит Джантора из проклятой клетки. Она поглядела на дом. Даже если они наблюдают — плевать. Киберы все у нее забрали. Отца, дядю, его. Что они еще могут сделать?

Не обращая внимания на протесты Саманты, Айрин отправилась к школе бокса. Их встретила безмолвная пустота. Наружная дверь висела на одной петле, под ногами хрустело битое стекло, все спортивные снаряды поломаны. Как и мебель на втором этаже. Света нет, но в кладовке нашлась крупа и макароны. Из-под крана текла вода, и плита, к ее удивлению, работала. Они сварили овсянку.

Снаружи раздался скрип входной двери, Саманта вздрогнула. В каждом шорохе ей чудились киберы.

— Не беспокойся. Говорю же — я им больше не нужна.

Хотелось заплакать, но Айрин старалась держаться. Пусть она не нужна киберам, но может помочь кому-то еще. Разбирать завалы, ухаживать за ранеными. И потом, борьба ведь не окончилась.

— Айрин, ты возьмешь меня в Сопротивление? — спросила Саманта. — Я очень быстрая и ловкая, и стрелять научусь. Я ведь знаю, что ты с ними.

— Не сейчас. Давай поспим немного, — она стала устраиваться на старом диване.

Ножки его отломили киберы, спинка оказалась распорота, но он еще мягкий. Саманта улеглась рядом. Они уснули, прижавшись друг к другу.

Встали после полудня, поев, снова пошли разбирать завалы. Людей становилось все больше. Киберы себя не проявляли, и Айрин боялась даже думать, что это значит. Боялась за Джантора, ловила каждое слово о нем.

Слухов ходило множество. Обсуждали, кто он, и почему ради его поимки Стилер пошел на такой беспрецедентно жестокий удар.

Некоторые восхищались им, приписывая Джантору сотни убитых киберов. Впрочем, они не сильно ошибались. Другие проклинали, считая одним из виновников трагедии. В такие моменты ей хотелось то заплакать, то наброситься на них.

Как они могут так говорить? Джантор никогда не хотел ничего плохого, всегда пытался лишь помочь. И сдался, чтобы спасти других. Хотя мог легко убежать.

Киберов ненавидели все. Но о борьбе с ними почти никто не говорил. Слишком убедительной и страшной казалась их сила.

Два дня прошли в непрерывной тяжелой работе. Возвращаясь в дом дяди, Айрин, поев, сразу падала на диван и засыпала.