– Понятно… Вторичный или…

– Простите?

– Отца как звали? – в упор спросил меня мой собеседник.

– Данил.

– Хм! Что-то подобное я и предполагал. Не подумай, что я тебя выгоняю, но когда ты собираешься отправиться на родину?

– Не знаю… – героически подцепив палочками скользкий грибочек, я отправил его в рот.

– Ты землянин? Пришелец?

Опустив восточный столовый прибор, я несколько секунд смотрел прямо в глаза эльфа. В комнате резко повисла тяжёлая атмосфера.

– Тебя что-то не устраивает?

– Ты неправильно меня понял… – Я только в этот момент осознал, что отечественный крепкий напиток плавно перевёл нас на «ты». – Я не пытаюсь поймать тебя на чём-то. Особенно учитывая домыслы Мари… и то, что ты не воспользовался…

– Поясните. – Мне начинал не нравиться этот разговор.

– Пообщавшись с тобой немного, я зауважал тебя, молодой мастер, – грустно улыбнулся эльф и разлил нам по новой.

Мы выпили под мои грустные мысли о том, не придётся-ли бить себя в грудь, рвать рубаху и задавать сакраментальный русский вопрос: «Ты меня уважаешь?».

– Ты иномирянин, – утвердительно сказал «папа эльф». – Я знаю, пусть и не лично, всех отпрысков твоего отца. Вот я и спрашиваю: когда ты собираешься отправиться на родину?

– Знал бы как, давно там оказался, – буркнул я, – конечно, хотел бы немного попутешествовать. Но в данный момент я всё же думаю направиться прямиком в Чёрное Герцогство и выяснить…

– И в связи с этим у меня есть предложение! – перебил меня «папа эльф». – Не стану вилять… В том, что случилось с твоим товарищем, есть огромная доля вины моей дочери. Если бы не она, то возможно… – Эльф сделал акцент на этом слове и, подхватив палочками какой-то жёлтый овощ, похожий на мини-патиссон, отправил его в рот.

– М-да… Всю жизнь не любил чум-шща! Как я мог не замечать, что они такие вкусные, – он вздохнул. – Возможно, только возможно, Гуэнь остался бы жив. Зная законы триады и отношения между братьями, это сомнительно, но и вероятность такого исхода отрицать нельзя. Как видишь, я готов признавать свои ошибки. Именно свои, ибо за действия дочери отвечаю тоже я.

Я хмыкнул.

– Мёртвых признания не оживят, – ответил я и поднял ладонь, останавливая готового что-то возразить эльфа. – Я незнаком с правилами и обычаями, царящими у вас, и, как бы цинично это ни звучало, не собираюсь взвешивать на весах вину твою или твоей дочери.

Произнеся это, я посмотрел Рориму в глаза, пытаясь определить, как он воспринимает мои слова.