Мандалорец вздрогнул и опустил бокал. Не думаю, что на Тарисе у него было много подобных собеседников. Теперь он психологически не смог бы отнестись ко мне несерьёзно.
— Кто ты? — глухо спросил Кандерус.
— Человек, который мог бы найти тихое местечко на тихой планете и тихо доживать тихую жизнь.
Он гневно сжал челюсти. Я покачал головой, показывая, что не собирался оскорбить собеседника, и продолжил:
— Но я слишком хорошо знаю, что в этом мире слишком мало тишины. Всё имеет начало, и всё имеет конец. Даже Тарис, — сказал я, делая головой такое движение, словно указывал куда-то вверх.
Ордо задумался, затем, не отрывая рук от стола, указал пальцем вверх.
— Да, — сказал я, отвечая на вопросительный взгляд.
— Ты уверен?
— Да.
— Когда?
— Скоро.
— Откуда ты знаешь?
— Я всё расскажу тебе. Если ты достаточно устал от тишины.
Он опять надолго замолчал. Карт застыл, чувствуя важность момента: наш билет с Тариса принимал решение.
— Как ты собираешься прорвать блокаду? — спросил Ордо.
— «Чёрный ястреб».
— Значит, дело всё-таки не в деньгах, — сказал мандалорец, удовлетворённо откидываясь на спинку.
— Передай Кангу, что я верну долг через стандартный месяц, — сказал я, не пытаясь спорить. — А на проценты он получит рабыню-джедайку. Очень красивую и очень послушную рабыню-джедайку. Бывшего рыцаря.
Как же всё-таки хорошо, что я предупредил Онаси заранее! Как пить дать, пристрелил бы он меня прямо за столом. А ведь предложение было на редкость козырным: вряд ли кто-то в Обмене, преступном синдикате, членом которого являлся Канг, мог похвастать подобной рабыней. Давик просто не мог не купиться на такой куш. Надо было только убедить Кандеруса донести моё предложение в нужном свете, и я старался как следует заинтересовать мандалорца.
— Ты предлагаешь мне… — начал Ордо, но я перебил его: