Шаплен чувствует направление на меня и норовит попасть в голову, он понял, что я в бронежилете. Но не думаю, что он чувствует, как высоко или низко моя голова находится. И это сработало. Его пистолет был направлен горизонтально, и когда немец увидел, как я вывалился из-за косяка, он успел лишь дернуться, но прицелиться – уже нет. А я семь раз подряд выстрелил ему в грудь. И затем затвор встал на задержку.

Шаплен упал на колени, по-прежнему с пистолетом в руке, а затем лицом вперед, его голова со стуком врезалась в паркет. Его глаза были открыты и смотрели на меня, но жизни в них уже не было.

– «Тридцать восемь супер», недоумок, – пробормотал я, меняя магазин в «кольте». – И бронежилет. Это тебе не твои шпионские игры.

Я подошел к нему, оглядываясь по сторонам, вытащил пальцем цепочку с футлярчиком из-под одежды и затем стащил камень у него с шеи. Теперь мой. Вот так.

Дом надо осмотреть, там еще кто-то прятаться может. И найти заложников. И при этом не попасться им на глаза. Я обходил комнату за комнатой, стараясь делать это осторожно, но в то же время понимая, что надо спешить – скоро здесь будет полный двор настоящей полиции, и мне им на глаза попадаться никак не следует.

И к удивлению своему, первой я нашел Марго. Она сидела в чулане у горничных со связанными руками, а дверь была задвинута комодом. И наткнулся я на нее неожиданно для себя. И самое ужасное было то, что, несмотря на свет, от которого Марго зажмурилась, узнала она меня сразу.

– Роберт! Ты что, уже вернулся?

Она явно собралась броситься мне на шею, но связанные руки ей помешали, я даже немного порадовался этому обстоятельству.

– Я не Роберт, – сказал я, прижав ее к своей стальной груди свободной от пистолета рукой. – И я не уезжал. Мне больно в этом сознаваться, но я на секретной службе его величества.

– Да ты что? – Ее глаза расширились от удивления. – Ты? Дьявол, это так заводит…

– Сколько здесь бандитов? – Я с угрожающим видом повернулся к двери.

– Двое. Один постарше и молодой, остальные уехали.

– Где все заложники?

– Жанин где-то в доме заперли, а остальные в винном погребе.

– Жанин? – Если она с заложниками, то уж точно все закончилось бы плохо. Для нее по крайней мере. Она знает, кто такой Шаплен.

– Да, пошли ее найдем, и пока остальные в подвале… Руки мне развяжи, наконец?

– А мешать не будешь? Мне нужно осмотреть дом до конца.

– Когда это я тебе мешала?

– Стоп! – Я приложил палец ей к губам. – Ты никому не должна говорить, что видела меня. Я на секретной службе, – ударение на слове «секретной», – то есть никто не должен обо мне знать. Даже ты! – Я направил указательный палец ей в лицо. – Просто когда я понял, что тебе грозит опасность…