— Рулевой, тридцать два градуса вправо.

— Прости, а сколько это в румбах? — озадаченно осведомился бородатый пират, державший в руках колесо штурвала.

— О боги! — Чиируна подняла вверх глаза и даже головой замотала. — Да откуда мне знать, сколько градусов в вашем румбе!

— Одна двадцатая круга, — подсказал, усмехнувшись, рулевой Манаад.

— Тогда один целый и шесть десятых румба! — заявила Чиируна. — Давай я сама поведу! Пока ты не научился грамоте.

И шагнула к штурвалу.

— Еще чего! — возмутился матрос. — Чтобы я какой-то соплячке…

— Адмирал Далкин! — голос подруги звенит от сдерживаемой ярости. — Или мне подчиняются, или я отказываюсь вести ваш корабль!

— Манаад, уступи шкиперу место у штурвала, — строго приказал Далкин. И возвысил голос. — Чиируна — шкипер «Серебряного орла». Всем безоговорочно исполнять ее приказы!

— Ну, попробуй, — пробурчал рулевой, отодвигаясь в сторону.

Чиируна взялась за колесо и с натугой провернула его вправо, явно переборщила и вернула немного назад.

— Ну и тугой, — удивленно произнесла она.

— Конечно, это не ваши ФНТшные колесики, — ехидно сообщил Манаад.

— Допотопная техника, — проворчала Чиируна и отступила на шаг. — Ладно, рули сам. Сейчас нет времени выяснять отношения. И… я постараюсь давать команды в румбах. Не переучивать же тебя на ходу.

Рулевой хмыкнул, удивленный, таким здравым поведением этой взбалмошной девчонки. А Чиируна уже возле переговорной трубы:

— Машина, на сколько вышли?

— Сорок два цикла в минуту, — послышался искаженный голос механика. — Это чуть больше трети.

— Я знаю, — оборвала его Чиируна. — Тридцать восемь процентов от максимальной заявленной мощности.

— Так и есть, — в отдаленном голосе удивление и уважение.

— Баллонные, продолжайте откачивать воздух с максимальной скоростью — продолжила распоряжаться подруга. — Как только выйдем на двести метров от стартовой высоты, то есть на лигу сто абсолютной, дадим полный ход. Паалант, готовь курс по ущелью на северо-северо-восток, с подъемом над Совиной грядой на высоту три пятьсот.