— И вам удачи, доктор…

Перед тем как перебраться через ограждение, Джек оглянулся. Невысокая фигура Похьи почти уже скрылась из виду. К самому ограждению подобрались заросли берьесы, и Джеку вспомнилось, как он сломал ветку тогда, ночью, на пути к хутору Луи. Не зря говорят: сломать берьесу — дурная примета… За берьесами тянулось томатное поле, такое же, как у Германа. День был обычный, серый, и впервые Джек понял со всей остротой, что видит он это, наверно, в последний раз.

Усилием воли он заставил себя думать о другом.

Время было рассчитано по минутам. Он перевалил через ограду и быстро пошел между складами, мысленно вспоминая приметы нужного человека.

…Высокий сутулый человек с глазами навыкате, позевывая, плелся по направлению к стартовой площадке. На нем был вакуум-скафандр, гермошлем он нес под мышкой. Прошли те времена, когда пилотов патрульной службы торжественно провожали в полет. Давно уже их дежурства стали ненужной рутиной. Инспектор не затруднял себя осмотром корабля, ограничиваясь вялым рукопожатием в диспетчерской. Там же пилоты брали документы на полет, которые никогда не читали, и взлетали самостоятельно. Кроме них, Космопортом никто не пользовался, и поэтому диспетчер давал разрешение на взлет заранее.

Неожиданно из-за ангара вышел человек. Пилот замедлил шаг, разглядывая незнакомца и чувствуя смутную тревогу.

— Дэвид Сянцзы? — резко спросил тот.

Пилот кивнул. Незнакомец протянул руку, и испуганный Сянцзы увидел на его ладони квадратик пластика с быстро проступающим изображением и страшными словами — «Федеральный Комитет».

Лицо Сянцзы сделалось пепельно-серым, но он еще пытался держаться.

— Что вам нужно? У меня сейчас боевой вылет, я…

— Я знаю, — кивнул Джек. — Поэтому не будем терять время. Идемте к кораблю, я все объясню по дороге.

Они шли рядом, не глядя друг на друга, и Джек почти физически чувствовал, как растет напряжение у его спутника. Выждав некоторое время, он наконец заговорил:

— Мы в курсе ваших дел. Не оправдывайтесь, времени действительно нет. Пока вас не трогали. По высшим соображениям. — Последнюю фразу Джек выделил интонацией. — Сейчас, однако, пора платить по счетам.

До места старта идти надо было минут восемь. Через шесть минут Дэвид Сянцзы стал добровольным агентом Федеркома.

— Пока вы будете продолжать свои операции, и они по-прежнему будут облагаться налогом, — сказал Джек, — когда вы понадобитесь, вас найдут. А до тех пор ни о чем не беспокойтесь. Теперь вам нечего опасаться закона — вы же на его стороне!

Сянцзы слушал внимательно и с возрастающим интересом. Ситуация не то чтобы нравилась ему, но уже не казалась страшной. Если его освободят от ответственности за прежние дела… Деньги у него есть, и добавятся еще, а там можно и на покой. А что будет с Мацудой — не его проблемы.