– Да, – призналась она, поколебавшись.

– А этот, как его там, Горлум – тоже работает на вас?

– Да. Только он спасся…

– Он здесь?

– Нет. Сидит в одном из наших укрытий на пограничье. Через несколько дней вернется, как будто из патруля.

– Погодите… – Помнящий так внезапно вскинул голову, и оба охранника напряглись. – Там, на Слепой Ветке, были ваши люди! С рациями!

– Да, – она даже не пыталась этого отрицать. – Я приказала им отступить, когда они отрапортовали, что к анклаву приближаются уцелевшие. Тогда-то вы и пропали у нас с радаров.

– У вас в туннелях есть радары?

– Конечно нет. Это просто идиома. Мы потеряли вас из виду.

– Я вернулся в анклав Иного, – пояснил он, не вдаваясь в подробности.

– Я догадалась, – кивнула она. – Потому приказала приготовить альтернативную трассу.

И в этот момент его что-то словно укололо.

– Во время нашего последнего разговора с вами была девушка, – медленно проговорил он. – Низкая, худощавая, одетая в черное.

– Да. Аня попросила, чтобы я взяла ее с собой.

– Вы хотели сказать: Искра.

– Я говорю только то, что хочу сказать, поручик, – Бондарчук чуть усмехнулась. – Ее зовут Аня.

На некоторое время они замолчали. Перед его глазами пронеслись десятки картин. Ничего странного, что она цеплялась к ним, словно молодой высосоль к шариковому хвосту. Это не они ее вели – она их. Открыла люк, когда понадобилось, не сбежала, когда они прятались в корабле, показала туннель…

– Погодите. А ее брат, как там его…

– Цыкача никогда не существовало. Она придумала его как часть своей легенды прикрытия. Признайтесь, что у девочки – невероятная фантазия. Поймать ее невозможно. Врет как по нотам. Выкарабкается отовсюду.

– Однако Полос она убедить не сумела.