Поскольку это наша первая встреча, позвольте мне представиться. Мое имя Роберт Ежи Шмидт. Я поляк, в венах которого течет примесь крови французской, австрийской и… русской, но это совсем другая история. Меня считают одним из отцов польской постапокалиптики, то есть, кем-то вроде Дмитрия Глуховского – в России. Раньше я был многолетним редактором журнала «Science Fiction» (позже переименованного в «Science Fiction, Fantasy i Horror»), на страницах которого за десять лет дебютировали больше сотни авторов молодого поколения, в том числе и самые известные польские писатели последних лет. Я перевел для польских изданий более шестидесяти книг, в том числе и такой известнейший бестселлер, как «Инферно» Дэна Брауна. Я пил виски в Лос-Анджелесе с Джеком Николсоном, был знаком с Квентином Тарантино еще до того, как тот снял «Криминальное чтиво», бывал на вечеринке на вилле «Плейбой» с Чарли Шином. Я посетил более пятидесяти стран на пяти континентах. Я проехал Соединенные Штаты насквозь, от побережья до побережья. Плавал в океане с акулами, странствовал через буш вместе со львами. Я настолько горячий фанат Джереми Кларксона, что некоторое время мы ездили с ним на одинаковых машинах. Я стараюсь жить полной жизнью – и поспевать за реальностью, которая вот-вот обгонит любимую нами литературную выдумку. Однако более всего я люблю фантастику, а особенно постапокалиптику.

Вирусом фантастики я заразился много лет назад, еще молодым человеком, а как говорит старая польская пословица: «Чем скорлупа смолоду пропитается, тем в старости и пахнет». В моем случае это действительно так. Хотя делал я в своей жизни множество вещей – работал почти десять лет в киноиндустрии, потом некоторое время занимался компьютерными играми – больше всего радости мне доставляло общение с фантастикой. Наилучшей, той, которая создала меня как читателя, а потом и как автора, – а это в том числе и ваши Мастера: Аркадий и Борис Стругацкие, Кир Булычев, Михаил Булгаков, Дмитрий Биленкин, Сергей Снегов. Я воспитывался на их лучших книгах, читая порой с бо́льшим интересом, чем современных английских писателей, поскольку россияне были мне ближе духовно и культурно. Именно потому я всегда старался представлять польским читателям авторов с Востока – как в журнале, который я издавал, так и в позднейшей серии книг, которые я готовил для издательства «Almaz».

Однако фантастика – это слишком широкое понятие. В ней, по определению, содержатся разнообразные направления – фэнтези, космоопера и даже жанр паранормального. Но меня с самого начала наиболее увлекали книги, фильмы, а потом и игры из направления, называемого постапокалиптикой. Я рос в шестидесятые годы XX века в разрушенном Второй мировой Вроцлаве и ребенком выслушал немало уроков по гражданской обороне, на которых нас учили, как вести себя во время ядерного взрыва. Призрак атомной войны буквально преследовал меня. Я читал и смотрел почти все про гибель человечества и мира. Позже в своих книгах я неоднократно затрагивал эту проблематику. Позвольте мне сказать о самых важных из моих постапокалиптических произведений.