Быстрее. А то я не понимаю. Так, как тут, у завалившейся плиты со следами? Ага, в порядке. Тварь удирала не петляя и не пытаясь унять кровь. Видать, знатно Мара ее зацепила. Будь по-другому, так ищи-свищи, не найдешь. Если та сама не захочет.

Я первый, Мара вторая. Самая привычная схема работы в Зоне. Не знаю, как там справляется спецназ, но нам здесь так хорошо. Привыкаешь, многое делаешь куда серьезнее, чем если бы напарников было человек пять. А тут, когда не до жиру, быть бы живу, и смотришь вокруг по-другому. Прямо как система слежения «Аргус», что фиг обманешь и шиш она чего пропустит. Точно вам говорю.

Я втек в дырку, аки недавняя «серая слизь». Тихо и незаметно, прикрываясь завалом сгнивших паллет. Как хорошо, что их здесь не убрали перед Прорывом. Теперь точно видно, куда нам идти. Проход, чтобы прошло крупное двуногое существо, один. Все остальные деревяшки, нагроможденные друг на друга, стоят, лишь проваливаясь от времени и непогоды.

Стволом вправо-влево, внимательно по самим складам, хорошо виднеющимся отсюда. Чисто. Мара?

Валькирия, до конца так и не оправившаяся, посрамила меня по самой полной. Ее проникновение вышло совсем незаметным и таким угрожающим, что хотелось петь и танцевать от жалости к самому себе. Учись, студент, пока дева жива. Мотай на несуществующий ус и все такое. Знатно тебя, крутой сталкер Хэт, умордовала пусть и крутая, но женщина. Видел бы Урфин, порадовался бы еще одному поводу издеваться надо мной.

Кровь, где она? А-а-а, вижу-вижу. Вон темная дорожка, пятнающая ужасающе быстро подсохшую серую землю, тянется в нужный проход. А вон след от ладони, когда охотник опирался на относительно крепко стоящую пирамиду паллет. Крепко ж тебя приложила Мара, сволочь. Дай-то Бог, может, и сам подохнешь, не придется с тобой пыркаться.

Осторожно по проходу. Не шуметь, не хрустеть, ничего не задевать. Упадет или сдвинется один паллет, рухнут остальные. И, мало того что это просто больно и унизительно, когда в тебя прилетает тобою же уроненная деревяшка, так оно еще и опасно. Демаскировка в бою до добра не доводит. А мне показываться если и хотелось, так в аккурат во время подыхания моего оппонента. Почему должно быть как-то еще? Мое дело простое. Отомстить, успокоить свою совесть, уйти. И, сделав дело и получив свое назад, свалить к чертовой матери на зеленый прекрасный Эрин-островок. А вы тут ковыряйтесь сами, как хотите. Хватит, потоптал, понаходил и прочие «по-». Ну, куда ж ты, тварина, отсюда пошел?

Нет, вы не подумайте себе там чего. Полагаю, всем, знающим меня, известно о моей любви к женщинам. К чему такие мысли? Ну, как еще? У нас же сейчас просто расцвет агрессивного феминизма, так что и думать стоит политкорректно, дабы никто мысли не подслушал и не донес. Иди потом к психологу жандармскому, объясняйся, что имел в виду.